Дело № 3. Вертеп санаторного типа

— А вы знаете, что вчера ваш брат умер? — продолжила задавать вопросы Зинаида.

Люба перестала мучить волосы и медленно подняла полные ненависти глаза на Зину. Она вся просто пылала гневом.

Такого превращения простой скромницы из лесного захолустья в разъярённую Валькирию не ожидал никто.

— Умер?! Горя мой умер, говоришь?! Да ты, стерва, знаешь ли, что его убили?! Нашли и убили! Моего единственного брата убили! Моего мальчика родного, которого я больше жизни люблю и за которого свою жизнь отдам, — она вопила, захлёбываясь слюной и размахивая руками.

— Люба! — пыталась перекричать её Зинаида. — Люба! Я тоже так думаю! Я тоже думаю, что он — не сам, что его убили… Тем более! Если мы распутаем этот клубок, то убийцы вашего брата понесут заслуженное наказание! Понимаете меня или нет?! Я за то, чтобы виновные были наказаны!

— Врёшь! Ты всё врёшь! Вам деньги платят, вот вы и вынюхиваете! Кого вы там найдёте?! Бомжа с помойки?! Навешаете на него все ваши нераскрытые дела и в тюрьму упечёте?! Нет! Не верю я вам! Ты видела, какой он был красивый? Его даже на телевидение приглашали! Но нищим в этой стране все пути заказаны… Горя мой хотел денег накопить и сбежать, сбежать отсюда… Горя мой, Игорёчек мой родной…

— Люба, и всё-таки, помогите нам! — снова попросила Зина.

Рыдающая егериха вдруг громко расхохоталась.

— Помочь! Накося, выкуси!

Она глумливо подняла вверх средний палец и потрясла им в воздухе.

— Поздно! Я уже сама нашла убийцу. Я его выкупила за твоё колечко коллекционное.

— Люба! Замолчи немедленно! — взорвался Храпунов. — Да вы что, не видите? Плохо ей, не в себе она… Нам послезавтра тело из морга забирать! Уходите! Я еле-еле её успокоил, а вы тут…

— Нет? — завизжала Люба, отталкивая утешающего её мужа. — Я успокоилась, потому что отомщу этой твари за убийство брата, я буду так мучить этого гада, что он пожалеет, что на свет родился! И пусть… Делайте со мной потом что хотите… Эта скотина у меня кровью захлебнётся…

Её лицо исказила гримаса, на губах появилась пена, и она свалилась на пол.

— Что это? — егерь в страхе схватился за голову. — Вы же её убили!

— Заткнись! — рявкнул Виталий, опускаясь перед упавшей женщиной на колени. — Похоже на эпилептический припадок. Раньше такого не было?

Егор Назарович только всхлипывал, раскачиваясь из стороны в сторону.

— Подушку принеси! — скомандовал Виталий, осторожно переворачивая дрожащую Любу на бок.

— Зачем подушку? Её на кровать перенести нужно! — взвился егерь.

— Неси подушку! — процедил сквозь зубы Виталик. — И запомни: в таких случаях трогать больного не рекомендуется. Минуты через три сама очнётся.

Зина проворно схватила с дивана маленькую «думочку» и подложила под голову Любы.

— Она дышит? Может ей нашатырь принести? — засуетился Храпунов.

— Себе нашатырь принеси, — поглаживая по плечу женщину, проговорил Виталий.

Через несколько минут Храпунова пришла в себя. Она озиралась по сторонам, словно силясь понять, что с ней случилось и почему она лежит на голом полу с подушкой под головой.

— Мышцы болят? — тихо спросил Виталик.

Она робко кивнула.

— Почему лекарство не принимаешь? Есть лекарство в доме?

Она повторно кивнула и, опираясь на руку Виталия, поднялась.

— А ты, герой, не знал, чем супруга страдает? — спросил Валентин, обращаясь к хозяину дома.

— Нет, первый раз такое, — пролепетал егерь.

— Да ладно… Первый… Ей здесь жить никак нельзя — ей в город нужно.

— Спасибо, спасибо вам, — повторяла Люба, уже лёжа на кровати.

— Что делать-то будем? — тихо произнёс Виталий, наклоняясь в Зиночке. — Жалко девку, её сейчас лучше в покое оставить. И муженька её сейчас не расспросишь…

— Как думаешь, про месть и про кольцо она правду говорила или бредила? — задумчиво спросила Зина.

— Может, и бредила — она ведь даже способна забыть всё то, что нам тут накричала… Эпилепсия — это заболевание мозга. Так что скажешь? Может, во дворе посовещаемся?

Они вчетвером вышли из дома и остановились подальше от вольера с лающими собаками.

— Я не знаю, что делать… — честно призналась Зиночка. — С одной стороны — только Храпуновы могут дать нам ту ниточку, которая поможет выйти на Ле Местра и разобраться, что к чему… С другой стороны… Я не врач, но даже я понимаю, что если мы доведём Любу до повторного припадка, проку от этого будет немного.

— Повторного припадка так сразу не случится. Это я как бывший врач скорой помощи говорю, — медленно произнёс Виталий, глядя, как у Зины с Нилом от удивления округлились глаза.

— А я, к вашему сведению, — бывший учитель русского и литературы, — добавил изумления Валентин.

— Но, тем не менее… Мы же не гестаповцы! — подытожила Зина.

— Значит, наш приезд был бесполезным? — проговорил Валя.

— Зин, смотри, там верблюд нарисован, что ли? — невпопад усмехнулся Нил.

— Какой верблюд? — не понял сказанного Виталий.

— Двугорбый! — пояснил Моршин. — Ну вон же! На оконном стекле сарая кто-то пальцем нарисовал, — и он махнул рукой в сторону пристройки.

Теперь уже все увидели, что на покрытом инеем стекле был выцарапан силуэт верблюда.

— Цветов здесь! — уверенно заявила Зина. — Это — Свят! Он точно здесь!