Delicate (ЛП)

Я могу только догадываться, на что это было похоже. Виктуар была просто в восторге, когда писала Дом. Я собирался рассказать тебе все первой, но у меня совершенно не было свободной минуты. Я надеялся, что ты поймешь это. Ты же знаешь, что я не думаю о тебе, как о несмышлёном ребенке, как ты выразилась. Ты одна из самых близких моих друзей. Но ведешь себя совершенно по-детски. Я ведь отреагировал иначе, когда узнал о твоей беременности. И поверь, тогда у меня на языке вертелось слишком много такого, что, я бы тебя смертельно обидел, если бы высказал. Именно так — меня обидели твои циничные высказывания. Я уверен, что предстоящая свадьба будет самым счастливым днем в моей жизни. Не разрушай ее, ради меня.

Я надеюсь, что ты найдешь того, кто будет заботиться о тебе.

Тед.

Я разрываю письмо на мелкие кусочки и сжигаю их с помощью заклинания. Вот что я думаю об этом глупом письме. Если он не хочет «заботиться», мне глубоко на это наплевать. У меня предостаточно людей, которым я могу довериться, и я в нем не нуждаюсь. Он смеет думать, что гораздо лучше меня и что я ребенок? Тогда ему крупно не повезло. И он был слишком занят? Что это, черт возьми, такое? Мы никогда не были слишком заняты друг для друга! Ему что слишком некогда, чтобы сказать мне, чем же это ему приходиться заниматься?

Я не буду отвечать на его письмо. Ведь ему теперь действительно все равно, что со мной происходит. Я залезаю на кровать и сердито смотрю на колдографию, что висит в изголовье. Там изображены мои родители и дядя Гарри такими, какими они были на первом или втором курсе. Они выглядят очень счастливыми: улыбаются и машут мне с фотографии, понимая, как хрупок мир. Разве не странно, что даже при живом Волдеморте, жизнь была гораздо счастливее для родителей, чем сейчас?

*

Я просыпаюсь утром перед матчем «Гриффиндор против Слизерина» со знакомым чувством страха и тревоги под ложечкой. Слишком рано – я не могу увидеть будильник, но внутренне чувствую, что на улице еще темно, возможно только-только наступает рассвет. Я даже не пытаюсь вновь уснуть, ведь точно знаю, что это пустая трата времени и энергии. Не стоило вчера ложиться спать в семь вечера. Поэтому я встаю и принимаюсь ходить по комнате, пытаясь представить, как же пройдет сегодняшний матч.

Я собираюсь играть в квиддич, несмотря на свою беременность. Наверное, это плохо, да? Ну, я так считаю, хотя тетя Джинни говорит, что летать хорошо, но вряд ли так уж и полезно для девушки в моем положении. Но я не могу отступить сейчас – Джеймс меня просто убьет (а значит, и ребенка тоже), если я не появлюсь на матче. Слизерин победит, а Малфой и Альбус зазвездятся, чего я совершенно не могу допустить. Я не желаю, чтобы мой ребёнок стал причиной такого кошмара».

Так что в восемь утра я спускаюсь в общую гостиную и собираюсь на завтрак. Я не чувствую голода, но прекрасно осознаю, что поесть все же придется. Я в течение нескольких минут грызу тост, пока мне не надоедает подобное занятие. Вместе с этим на меня начинает накатывать тошнота (впрочем, как обычно). Но в этот раз причина – нервы. Джеймс тоже ощутимо нервничает и выглядит почти так же, как и я. Но он умудряется слопать весь свой завтрак с аппетитом. При всей его нервозности, ему удаётся сохранять внешнее спокойствие.

После завтрака, мы направляемся к раздевалкам. Слизеринцы, как обычно, стараются деморализовать нашу команду. На их вопли Джеймс довольно недвусмысленно показывает им средний палец, чем сильнее раззадоривает их, провоцируя на еще большее количество оскорблений.

– Роза!

Я оборачиваюсь и вижу бегущую ко мне Лауру Фелпс. Какого черта ей от меня надо?

– Матч сегодня должен быть замечательным, – говорит она и подмигивает Джеймсу, стоящему за моей спиной.

– О, ну спасибо, – бормочу я.

– В этом даже не приходится сомневаться.

– Ты о чем? – яростно шепчу я.

Она держит в руках снимок моего обследования.

– Я сделала копию, – ухмыляется она, – и я всем расскажу о твоем маленьком секретике.

– Почему? – кричу я, мое сердце замирает в панике.

– Потому что ты сука, – просто отвечает она, – и я тебя ненавижу. И я считаю, что студенты Хогвартса должны наконец-то понять, что их староста на самом деле – обычная грязная шлюха.

Она подмигивает мне и, счастливая, выбегает из Большого Зала. Я паникую даже сильнее, чем когда узнала о своей беременности. Мерлин, она же всем собирается рассказать о моем положении. Лаура Фелпс всегда была сукой-манипуляторшей, и ей доставит огромное удовольствие растрезвонить столь шокирующую новость – гриффиндорская староста Роза Уизли беременна. Мне кажется, что сейчас самый лучший момент, чтобы удрать и никогда больше не возвращаться.

– Рыжая! Быстрее! – зовет Джеймс из холла.

Ладно, я сыграю этот матч, а затем скроюсь из Хогвартса. Меня запомнят, как гриффиндорского вратаря, что выиграл матч против Слизерина, прежде чем навсегда исчезнуть. Я украду мантию-невидимку Джеймса и буду все время ходить в ней. И если честно, то я вовсе не преувеличиваю!