Деление на ноль

— Вы предлагаете отступить? — уточнил Файербер.

— Я предлагаю не атаковать… сломя голову, — побагровел от прилива чувств и крови Карл Цербст. — Враги могли уйти южнее, напрямую в Галлию, но они как будто специально подставляются под наш удар. У нас превосходство в силах? Отлично! Вышлем разведку, как можно больше зверей и легких кораблей в воздух, подготовить орудия против брандеров, магам быть настороже, и когда мы убедимся, что ловушки здесь нет, ядро из тяжелых фрегатов и дракононосцев разгромит флот и армию Галлии!

— Я — главнокомандующий, — сказал Файербер, как будто напоминая самому себе, метнул взгляд в Карла из-под седых бровей. — Карл — центр ваш, действуйте, как считаете нужным! Сигизмунд — арьергард и разведка, генерал Цербст прав — галлийцы чересчур подставляются. Да поможет нам Основатель!

— Да поможет, — автоматически откликнулись оба генерала.

— Кажется, они поверили, — заметила Шеффилд сама себе под нос.

Она парила в вышине, сидя на спине огромной синей птицы, мифической химеры времен Основателя. Шеффилд видела в Зеркале, какие они бывают, и браслет вызова (хотя корректнее было бы говорить о браслете создания химеры) нашелся, в одном из магических тайников-складов. С боевыми качествами у птицы было не очень, зато летала она намного лучше и выше горгулий, и казалось, вообще не замечала, что у нее на шее кто-то сидит.

— Ну, давайте же, атакуйте, а то я уже замерзла! — прошептала Шеффилд, наблюдая.

Птица ходила кругами, и где-то внизу фигурки — корабли устремились в отчаянную атаку.

Глава 13 в которой вершатся разные дела, а Борисов думает о бабах

— Как приятно вернуться домой, — зевнул Борисов, сходя с корабля. — Дом, милый дом… и куча работы в нем.

Он крутанул в воздухе рукой, и транспорт с Тиффанией и остальными на борту взмыл в воздух, направляясь к Трифонтейну. Борисов рассудил, что так будет безопаснее для всех. С учетом прошлых телодвижений Джозефа, с короля Галлии вполне станется подослать новую команду убийц, а то и не одну.

Борисов шел по дворцу, небрежно отвечая на приветствия, и одновременно раздавая указания. Семенивший рядом смотритель дворца, подчиненный Сиесты, торопливо кивал и даже ухитрялся что-то записывать. Несмотря на внешне суровый вид, внутри Борисов все же был доволен. Шестеренки государственного механизма крутились нормально, даже после смерти королевы Марианны. Это не означало еще, что можно бросать летающий остров надолго, но все же, все же, ежесекундное прямое управление не было нужно и это радовало.

Раздав указания и кого нужно вызвать, Борисов закрылся в кабинете. Пока еще нужные люди, генералы, адмиралы, градоначальники и губернаторы соберутся, пройдет время. Всякие там неотложные бумаги, требующие личного вмешательства и подписи королевы, можно было отложить на завтра. Мелочь всякая решалась без Борисова, как уже было сказано, и поэтому было время подумать и прикинуть, что достигнуто, а что еще предстоит сделать. Разговор с Мод, до того как все перешло в «борьбу в партере», управление государством, смерть Марианны, события в Тристейне, договор с Папой, грядущие действия Джозефа и еще с десяток тем сплетались в клубок мыслей и проблем, местами решающих друг друга, а местами просто раздражающих.

Борисов налил себе коньяка, закурил и положил руку на рукоять Лобзика.

— Давай пристрелим Джозефа, — сразу же предложил дробовик. — Нет короля — нет проблемы, не так ли?

— Не дело мне скакать с винтовкой, — проворчал Борисов, — хотя кроме меня никто и не справится.

— Наемники.

— Это мысль. Беспринципных убийц среди них хватает, но они ж привыкли воевать по-местному. Хрена с два кто из местных сумеет подобраться к Джозефу, вот что скажу. Нужен какой-то нестандартный трюк, мега-бомба на основе Камней Ветра, палочка с нанесенным на нее контактным ядом… хотя нет, это Джозеф наверняка тоже предусмотрел.

— Оставь государство на верных людей, возьми с собой пару верных бойцов, банду наемников и отправимся убивать Джозефа!

— С чего такая кровожадность?

— Скучно.

— Кто в Аахене мне руки обжигал и пугал окружающих дымком из дула?

— Когда это было, — презрительно отозвался Лобзик.

— Раньше ты спокойнее себя вел.