Делай деньги!

Досихпор заплатил за них десять долларов и целый вечер стаптывал левый каблук так, чтобы это стало заметно. Космо не моргнув глазом заплатил ему пятьдесят, но зажмурился, как только примерил сапоги.

— Если хочешь понять человека, пройди милю в его сапогах, — сказал он, ковыляя по кабинету. Какую пользу смогут принести ему сапоги, если они принадлежали просто кому-то из прислуги, Досихпор не знал, но полчаса спустя Космо потребовал таз холодной воды с успокаивающими травами, и больше сапог никто не видел.

Потом была черная шапочка. Единственная удача Досихпора в этой эпопее. Она даже была настоящей. Можно было уверенно предположить, что Витинари заказывал их у Болтера в Гостевых Рядах, и Досихпор сперва понаблюдал за мастерской, зашел, когда старшие партнеры отправились обедать, пообщался с бедным юношей, который управлялся с отпаривающими и растягивающими машинами в заднем помещении, и выяснил, что одну из шапочек как раз послали к ним на чистку. Досихпор ушел оттуда с нечищеным головным убором, сделав юношу далеко не таким бедным и дав ему указание постирать и вернуть во дворец новую шапочку.

Космо был окрылен и хотел знать все подробности.

На следующий день оказалось, что небедный юноша провел вечер в кабаке и погиб в пьяной драке где-то около полуночи, оставшись без денег и без дыхания. Комната Досихпора была рядом с комнатой Кренберри. Задним числом Досихпор вспомнил, что его сосед вернулся поздно той ночью.

И вот теперь — перстень. Досихпор сказал, что может сделать копию и использовать свои знакомства во дворце — очень затратные знакомства, — чтобы подменить ею настоящий перстень. Заплатили ему пять тысяч долларов.

Пять тысяч долларов!

Босс был вне себя от счастья. Вне себя и не в себе. Он получил поддельное кольцо, но клялся, что в нем течет дух Витинари. Может, так оно и было, потому что Кренберри тоже ввели в действие. Досихпор слишком поздно понял, что если однажды ты окажешься втянут в небольшое увлечение Космо, то рано или поздно умрешь.

Он добежал до своей комнаты, влетел в нее и запер за собой дверь. Прислонился к ней. Нужно было бежать, прямо сейчас. Его сбережений хватит на дальнюю дорогу. Но пока он собирался с мыслями, страх немного поутих.

Мысли твердили ему: успокойся, успокойся. Стража еще не стучалась в двери. Кренберри был профессионалом, а хозяин умел быть щедрым.

Тогда… что мешает ему провернуть последний фокус? Заработать настоящие деньги! Что бы такого ему «раздобыть», чтобы хозяин выложил еще пять тысяч?

Что-нибудь простое, но впечатляющее, вот что нужно, и когда он узнает правду — если вообще узнает, — Досихпор будет уже на другом конце континента, под новым именем, загорелый до неузнаваемости.

Да… есть одна вещь…

Солнце было жарким, и гномам было жарко. Они были горными гномами и чувствовали себя неуютно под открытым небом.

И зачем они были здесь? Король хотел знать, вдруг из ямы, которую копали големы для сумасшедшей курящей женщины, извлекут что-то ценное, но гномам было запрещено спускаться внутрь, потому что это нарушение границ владения. Так что они сидели в теньке и обливались потом, а сумасшедшая курящая женщина, которая дымила без остановки, примерно раз в день подходила и раскладывала перед ними на неотесанном походном столе всякие… штуки. У штук имелось между собой кое-что общее: они были скучны.

Здесь было нечего добывать, все это знали. Пустые пески и ил, сколько ни копай. Ни капли свежей воды. Те растения, которые здесь выживали, накапливали зимнюю дождевую воду в набухших, полых корнях или перебивались влагой морских туманов. Здесь не было ничего интересного, и то, что вынималось из глубокой, отвесной шахты, доказывало это и повергало в уныние.

Здесь находили останки древних кораблей, а временами — останки древних матросов. Нашлись две монеты, серебряная и золотая, которые оказались не такими скучными, и были правомерно конфискованы. Находились глиняные черепки, осколки статуи, которые собирали, как мозаику, кусок чугунного котла, якорь с несколькими звеньями цепи.

Гномам, сидящим в тени, было ясно, что сюда попадали только предметы, занесенные с моря. Но нельзя было забывать: в вопросах торговли и золота никогда не доверяй тому, кто смотрит поверх твоего шлема.

А еще тут были големы. Гномы ненавидели големов, потому что те передвигались бесшумно, несмотря на весь свой вес, и походили на троллей. Они постоянно прибывали и удалялись, невесть откуда тащили доски и спускались во мрак…

Однажды големы повалили из шахты, последовал долгий разговор, и курящая женщина направилась к наблюдателям. Они смотрели на нее нервно, как бойцы смотрят на приближение самоуверенного штатского, зная, что нельзя его убивать.

На ломаном гномьем женщина сообщила им, что туннель обвалился, и она уезжает. Все раскопанные ими предметы, сказала она, пусть подарят королю. И ушла, уводя с собой окаянных големов[6].

Это было на прошлой неделе. С тех пор туннель окончательно обрушился, и все занесло песком.