Дефект

– В таком случае, не вижу почвы для претензии. Такие методы способствуют наиболее полному раскрытию потенциала личности, а потеря сознания – нормальное, хотя и не очень распространенное явление во время совершенствования навыков использования энергии для разрушения. Но, может, Вы хотели что-то еще добавить? Не применяют имперцы насилие по отношению к вам?

Человек даже глаза округлил.

– Нет, что Вы…

– Может, унижают как-то?

– Вы говорите странные вещи!

– Тогда не скрывается ли за Вашей жалобой на жесткие методы уязвленная гордость, и не кроется ли проблема не в поведении имперцев, а в их происхождении?

Человек совсем засмущался.

– Говорите прямо, чего увиливать, – продолжил Эйи. – Я же не ставлю это Вам в вину.

– Собственно, более абстрактную причину Вы уже сам назвали…

– И она, я так понимаю, единственная, – Эйи улыбнулся краем губ.

– Если Вам так угодно, – пожал плечами собеседник.

– Мне – нет («Хотя это и наглая ложь»). Я так понимаю, Вы только начали?

Тут человек взял себя в руки, выпрямился и твердо сказал:

– Господин Верховный Главнокомандующий, мы искренне считаем, что армия – это личное дело каждого государства, и в данном случае имперцы попросту вмешиваются в это дело. Более того, нам больно видеть то, что другими они неосознанно рассматриваются в качестве эталона. Так не может долго продолжаться; пока они – ориентир, ни о каком национальном самосознании и уж тем более ни о какой победе на тех же соревнованиях не может быть и речи. Надеюсь, Вы понимаете, о чем я…

«Превеликая Вечность, иди выступай в правительстве!» – подумал Эйи, а вслух сказал:

– Я очень хорошо понимаю, о чем Вы. И это заставляет меня по-настоящему беспокоиться. А теперь – послушайте внимательно, – он сделал небольшую паузу. – Подобно тому, как имперцы заставляют вас тратить все силы до единой во имя достижения лучших результатов в дальнейшем, так и мы пытаемся взять от них все самое лучшее до последней капли, чтобы быть уверенными в полноценности той почвы, на которой будет строиться наша собственная судьба. Ваши чувства мне понятны – в Вас говорит патриотизм, а не неприязнь; это похвально. Так направьте же свою энергию на совершенствование, а не разжигание сомнений. Можете быть уверены: вы далеко не первые, кто ставит этот вопрос ребром. Также можете знать наверняка, что время, когда Вы не увидите в армии ни единого имперца, настанет, и настанет скоро; не торопите процесс. Это не ваша прерогатива. Я это говорю не для того, чтобы поставить Вас на место, а потому, что разделяю Ваши чувства и, так же, как и Вы, хочу наилучшего для своей страны. Надеюсь, Вы понимаете, о чем я? – Эйи посмотрел собеседнику в глаза.

Тот подумал, затем кивнул.

– И еще кое-что, – продолжил Эйи. – Мы ведь не просто так проводим эти соревнования. Пока мы проигрываем имперцам, нам есть, чему учиться у них. В случае нашей победы в их помощи больше не будет надобности.

Человек смотрел на Эйи очень, очень внимательно. Последний сказал:

– Я надеюсь, что ответил на ваш вопрос.

– Итак, можешь меня поздравить. Сегодня я предал свои же убеждения во имя общего блага, – сказал Эйи Лайи, устало падая на подобие дивана и запрокидывая голову.

Они в последнее время жили вместе по причине того, что в старом доме Эйи уж очень часто стали мучить кошмары, а своими постоянными ночевками в храме он, по словам Лайи, отпугивал посетителей. Учитывая то, что дом был большой и весь день они проводили вне его, проблем не возникало.

В ответ на утверждение Лайи посмотрел на Эйи вопросительно.

– Ко мне обратились люди, которые были недовольны наличием имперцев в нашей армии. Я их благополучно обломал. Как тебе такое, м-м?

Во взгляде Лайи появился оттенок уважения.

– И где ты только их нашел… – удивленно спросил он.

– Знаешь, за всю свою жизнь я понял, что у меня есть поразительный дар – не я нахожу единомышленников, а единомышленники находят меня, – он усмехнулся.

«Какой он необычно веселый в последнее время», – подумал Лайи.

– Полагаю, теперь следует присматривать за ними? – спросил он.

– Без надобности, – отмахнулся Эйи. – Я таких типов насквозь вижу; к тому же, они вовсе не глупы. Тот явно не ставит самолюбие выше интересов страны; просто стоило ему появиться на свет чуть позже.

– И все-таки…

– Подожди до окончания соревнований.

Лайи кивнул. Затем он посмотрел на Эйи и понял, что тот чуть ли не трясется вслед за глазом.

– Эйи, успокойся. Правильнее, чем ты, поступить было нельзя.

– Да, я знаю.

Пауза.

– Я абсолютно спокоен. Мне только нужно на немножечко выйти.

– Я там таблетки на столе оставил…

– Спасибо, я уже.

– И все равно?

– Лари11, неужели ты думаешь, что существуют таблетки от национализма?

Не дождавшись ответа, Эйи расхохотался и выбежал из дома.

«Ну, теперь есть два варианта», – думал Лайи, – «храм или эио-ом. Судя по тому, какой он нервный, скорее, второе».

Лайи не ошибся – всю ночь Эйи пролетал на эио-ом (на разных, разумеется), к утру вернувшись, как обычно, очень спокойным и равнодушным.

                              ***

Да, этот год был и правда не таким, как все. И самым знаменательным событием стала победа народа Эйи на соревнованиях.