Дебютантка

А потом Рион склонился и поцеловал меня. Время замерло, а потом взорвалось, взметая в воздух все прошлое и будущее, и несказанные слова, и обвинения, и всю мою боль. В моем ответном поцелуе был крик: «Вот видишь?! Видишь?!! Это настоящее!»

Я ощущала горечь его сожалений и сглатывала, забирала в себя, потому что хотела знать его горечь, его боль. Его сомнения перед тем, как он пойдет против меня.

Я хотела все-все-все. Все, что могло бы быть.

Но не было. И не будет.

Да, это настоящее. Настоящее прощание.

В моем сердце фейерверк, огонь и пепел.

Его руки почти жестоки. С каждым движением я ударялась о его напряженное тело, о его борьбу с собой. И это так поглощало, так растворяло, что мы не заметили, как стены тоннеля исчезли, а светлячки взмыли в воздух золотым шлейфом. И мы не разорвали объятия, не пришли в себя, пока Рион не вздрогнул всем телом от обрушившегося на него удара. Камил напал на него со спины, полный убийственной ярости. Гилбер вклинился между ними. Клубок мужских тел покатился по земле, взметая волны пыли.

— Задержи ее! — крикнул Рион Ветру, и тот схватил меня за руку.

Задержи ее.

А я и не думала, что прощальный поцелуй что-то изменит.

Я вложила в усмешку все презрение, которое во мне накопилось. Пусть однажды Рион пожалеет об упущенном шансе. Я больше ни о чем не прошу, только об этом.

Вырвавшись из рук Ветра, я побежала вперед. Последним, иго я увидела, был взгляд Риона — тяжелый, страшный. Мужчины подскочили на ноги, поспешили следом, но меня уже было не остановить. И дело не в скорости, а в том, что багряный пар заполонил все вокруг. Я не видела пути, но мне не было страшно. Я вдыхала пар, и в нем было нечто необычное, пьянящее. Внутри нарастало дивное чувство, сравнимое по силе только с тем, что связывало нас с Рионом.

Впереди я увидела стены храма. Клубы багряного пара пульсировали вокруг них, играя музыку Треоста. В небе мелькали красные всполохи. Дверь храма открылась, и, казалось, я лечу над землей. Где-то в глубине сознания билась мысль, что для конца испытаний слишком рано, но видение было слишком манящим, оно слишком походило на победу.

Снаружи ждет толпа, впереди меня никого, я первая-первая-первая…

Мне больно дышать, сердце заходится в бешеном ритме, но я уже вижу, как выхожу наружу, и Август улыбается и пожимает мне руку.

— Гордость Амадены! — говорит он во всеуслышание.

— Гордость пограничья! — вторит его наместник в пограничье. Он приехал в Амадену, как будто заранее зная о моей победе. Рядом с ним Летиция, она прижимает меня к объемной груди, но я не ничего чувствую.

Толпа ликует. Уже несколько лет никто не побеждал, и это огромная радость для всех.

Великая победа для меня.

— Серра Абриель будет служить Амадене! Я назначаю ее первым королевским магом! — гордо объявляет Август, как будто не помня о нашем договоре. Он дарит мне дом в столице, звания, привилегии, и я хочу напомнить ему про Аннет и про возвращение в пограничье, но не могу произнести ни слова.

А потом я вижу Балиона, он улыбается и показывает на…

Аннет. Живая, счастливая, она радуется моей победе.

По моему телу бегут мурашки, и это не удовольствие, а страх. И боль. И ужас.

Потому иго исход настолько желанный и прекрасный может быть только миражом. Это очередная фантазия Треоста. Если я обманусь ею, то провалю испытание.

Я бегу, рассекая багряную силу Треоста, и борюсь с видениями, тянущими меня вперед.

К краю обрыва.

Никогда в жизни мне не приходилось бороться с соблазном такой силы — шагнуть вперед и погрузиться в видение, в котором Амадена празднует мою победу.

Но сквозь багряный туман я вижу пропасть под ногами и в последнюю секунду заставляю себя свернуть в сторону.

Я отворачиваюсь от прекрасного, желанного миража, от Аннет, от победы.

От соблазнения мечтой.

Нечто настолько прекрасное может быть только ловушкой.

Я бежала вдоль обрыва рядом с бьющимся сердцем Треоста, когда Камил настиг меня, схватил за талию и потянул к краю.

Он хочет, чтобы мы упали вместе и попали в храм. Он слишком измучен, соперники слишком сильны, поэтому он готов выйти из игры, чтобы получить источник. Если мы спрыгнем вниз, то проиграем и окажемся в храме, и тогда Камил потащит меня к алтарю и проведет ритуал. Ему никто не помешает. У него будет собственный источник, пусть не самый сильный, но привязанный к нему ритуалом, а не украденный у короля. Камил станет всесилен.

Я пыталась вырваться, пиналась, царапалась, но отчаяние придало Камилу сил. Еще один шаг и…

Сильные руки выдернули меня из объятий Камила и бросили на землю. Немигающими от шока глазами я смотрела, как, отбросив меня в сторону, Тавер одним ударом скинул Камила с обрыва, и тот исчез, мелькнув шлейфом светлячков.

Он выбыл из испытаний.

— Не сиди, а то и тебя скину! — рявкнул Тавер и побежал вдоль обрыва.

Он мне помог, вернул долг.

В прошлых испытаниях он выбыл на четвертом круге. Возможно, он поверил в мираж, или был сброшен с обрыва другими участниками. А в этот раз он лидирует. Он решил, что Камил хочет скинуть меня с обрыва, чтобы я выбыла из игры, и помог.

Он помог своей сопернице.