Dear Reader: The Unauthorized Autobiography of Kim Jong Il

Однажды в августе 1945 года я с удивлением услышал, как партизаны восторженно кричат возле хижины. Мать подхватила меня и посадила на плечо, пританцовывая вместе с товарищами. "Чен Ир, - сказала она, - сегодня произошло самое лучшее из возможного!"

Я не осмеливался произнести эти слова. Я не мог поверить в то, что она мне говорила. "Может ли это быть?"

"Да! Корея свободна! День, за который мы боролись, наконец настал!"

После уничтожения фашистской Германии и неоднократных поражений Японии на всех фронтах наконец-то сложились условия для последнего национального корейского наступления. Тотальное наступление КПРА началось 9 августа, одновременно с объявлением Советским Союзом войны Японии. Генерал Ким Ир Сен повел свою армию в согласованное наступление через пограничные укрепления противника, одновременно отдавая приказы о создании тайных боевых отрядов по всему полуострову.

Отряды КПРА продвигались вперед, как набегающие волны, действуя в тесном контакте с советскими войсками. Благодаря ожесточенному наступлению отрядов НКОП и всенародному сопротивлению японские империалистические войска были уничтожены. Через неделю, 15 августа, Япония поспешно объявила о безоговорочной капитуляции. Радостные возгласы потрясли всю страну. Когда победоносная КПРА продвигалась на юг, люди выбегали из своих домов, чтобы поприветствовать генерала Ким Ир Сена. Через сорок лет после утраты суверенитета Корея покончила с долгой темной ночью удушающего рабства.

Отец был так занят своей великой победой, что послал нам весточку, чтобы мы встретились с ним в Пхеньяне. Прошло еще два месяца, прежде чем мы с мамой смогли добраться туда, так как многие маршруты были запутаны. В конце концов мы сели в товарный вагон вместе с другими женщинами из КПРА. После тягот секретного лагеря Пэктусан скромный товарный вагон все еще казался мне роскошью. Я не знала, куда смотреть дальше, пока поезд ехал по нашей прекрасной родине. Мне хотелось увидеть каждую ферму, каждое дерево, каждого храброго корейца, мимо которого мы проезжали. Деревни вызывали на моем лице улыбку и наполняли мое сердце радостью. Я словно жила в сказке.

Но в вагоне поезда все было по-другому. Гордые женщины из КПРА выглядели скорее напряженными, чем восторженными. "Почему они выглядят такими грустными?" спросила я в конце концов маму.

Она глубоко вздохнула. "Они думают обо всех наших товарищах, которые не дожили до освобождения родины. Как было бы хорошо, если бы они вернулись вместе с нами в прекрасную страну, которую генерал отвоевал!"

По мере приближения к Пхеньяну поезд издавал длинные, пронзительные свистки, словно не в силах скрыть своего волнения. Когда я впервые увидел город, я увидел как нанесенный ему ущерб, так и тот потенциал, о котором всегда говорил генерал Ким Ир Сен. Но я был еще маленьким мальчиком, и вид Пхеньяна не мог сравниться с тем, что я снова увидел своего отца. Когда мы наконец воссоединились, я очень тихо сидел на его коленях, пока мои родители обсуждали все произошедшие события.

"Знаешь, - сказал отец, - я встречался с важными деятелями из Кореи и из-за рубежа. Я координировал переход к свободной Корее, но работа была очень трудной. Я почти нашел время, чтобы вернуться в Мангёндо, чтобы повидаться с дедушкой и бабушкой. Я стояла на развилке дорог, хотела вернуться, но понимала, что мой график не позволит этого сделать. Семья могла подождать, а посещение Пхеньянского завода по производству кукурузного крахмала - нет. Люди всегда должны быть на первом месте".

"Генерал, они наверняка уже знают, что вы вернулись", - сказала мама.

Мои родители оба рассмеялись. "Наверное, да", - сказал отец.

"Почему вы смеетесь?" спросил я.

"Я не хотел объявлять о своем возвращении в Пхеньян", - объяснил отец. "Но из-за молвы я не мог больше откладывать желание людей увидеть меня во плоти".

За день до этого генерал принял участие в огромном приветственном митинге. Когда он поднялся на трибуну, зрители радостно закричали: "Да здравствует генерал Ким Ир Сен!". Вся толпа была настолько растрогана, увидев своего обожаемого героя, что все до единого проливали беззвучные слезы.

Затем он подошел к микрофону. "Пришло время, - сказал генерал, - когда мы, корейский народ, должны объединить свои силы для построения новой, демократической Кореи. Люди из всех слоев должны проявить патриотический энтузиазм и выйти на строительство новой Кореи. Пусть те, у кого есть сила, отдают силу; те, у кого есть знания, отдают знания; те, у кого есть деньги, отдают деньги. Все люди, искренне любящие свою страну, свой народ и демократию, должны тесно объединиться и построить независимое и суверенное демократическое государство".

"Мансе Чосун!" - ответили они. Да здравствует Корея

"Теперь мы можем отправиться в Мангёндо", - объяснил отец. "Вы увидите, где я вырос".