Dead or Alive

Кларк указал на правое плечо Джека. Рубашка потемнела от крови.

— Снимай рубашку.

Джек разделся. Оказалось, что у него между ключицей и горлом глубокий двухдюймовый порез, из которого на грудь стекала струйка крови.

— Ха… — пробормотал Джек. — А я и не заметил. Почувствовал, как что-то ударило в плечо, но ничего не понял.

— Дюймом-двумя выше, и с тобой было бы покончено. Джек, прижми вот тут пальцем. Динг, посмотри, нет ли у Синаги суперклея.

Чавес загремел в кухне ящиками, потом вышел и кинул Кларку маленький тюбик. Тот сунул его Джеку.

— Выдави в порез.

— Шутите?

— Нет. Лучше, чем швы накладывать. Делай, не бойся.

Джек попытался закапать клей в рану, но руки у него тряслись.

— Извините, не получается.

— Ничего, парень, это всего лишь адреналин, — сказал Чавес, забирая у него тюбик. — Не бери в голову.

— Он и правда мертв? — спросил Джек.

Кларк кивнул.

— Вот черт! Он же был нужен нам живым.

— Джек, в этом виноват он сам, а не ты. Если хочешь, можешь переживать по этому поводу. Это вполне естественно. Только не забывай — он пытался перерезать тебе глотку.

— Да, наверно… Не знаю…

— Постарайся не сосредотачиваться на этом. Ты жив — он мертв. Или ты хотел бы, чтоб получилось наоборот?

— Черт возьми, конечно, нет.

— Тогда запиши на свой счет победу и иди дальше. — Чавес закрыл тюбик и выпрямился.

— Что, просто так идти дальше?

— Может быть, ты опомнишься не сразу, — ответил Кларк. — Но если не сможешь, значит, лучше будет тебе вернуться в кабинет.

— Иисус! Джон, что вы такое говорите?

— Если это дерьмо засядет у тебя в голове, ты или сам погибнешь, или погубишь кого-то еще. Можешь мне поверить. Джек, для этой работы годится далеко не каждый. И если она кому-то не по силам, это вовсе не позор. Но лучше понять это раньше, чем позже.

Джек тяжело вздохнул, потер ладонью лоб.

— Хорошо.

— Что — хорошо?

— Хорошо, я об этом подумаю.

Кларк улыбнулся.

— В чем дело? — спросил Джек.

— Ты правильно ответил. Ты только что убил человека. И если бы тебя не потянуло покопаться в своих ощущениях, я бы не на шутку заволновался.

— Джон, я кое-что нашел, — сказал из кухни Динг.

Устройство отправили чартерным рейсом из Дубая, и через три дня оно прибыло в Международный аэропорт Ванкувер, в Британской Колумбии. Встречал его Муса, прилетевший накануне. Он предъявил письмо и визитную карточку, и его пропустили в таможенный склад, где его встретил инспектор.

— Сильвио Манфреди, — представился Муса, предъявляя документы.

— Спасибо, — кивнул чиновник. — Фил Нолан. Ваш груз здесь.

Они пошли к соседнему грузовому поддону, на котором стояла большая пластиковая коробка.

С «Фотошопом» и хорошей компьютерной издательской системой можно было без малейших затруднений изготовить и карточку, и фирменный бланк для переписки. Естественно, бумага, подписанная заведующим кафедрой ветеринарии университета Калгари, не служила для инспектора основательным документом, но ведь нужно было учитывать и психологический эффект. По мнению инспектора, он имел дело с таким же гражданином, как и он сам, и известным канадским университетом.

Курс обучения, который прошел Муса, продолжался четырнадцать месяцев, и за это время он, помимо всего прочего, усвоил, что таможенные инспекторы во всем мире перегружены работой, мало получают и донельзя обременены всяческой документацией. Для данного вида грузов — радиоактивные материалы — инспектору требовались три стандартные формы — товарная накладная, транспортная накладная, сертификат о происхождении перевозимого предмета с печатью и подписью дубайского агента из Ассоциации воздушного транспорта. А также множество бумаг, которые требовались для канадских: Комиссии по радиационной безопасности, Министерства транспорта, лицензирования по законам о радиоактивных веществах и приборах на их основе, и о перевозке опасных грузов. Все эти документы было очень легко подделать, но, чтобы удостовериться в этом, Мусе и его людям пришлось потратить на разведку целых восемь месяцев.

— Так что это такое? — спросил таможенный инспектор.

— Это PXP-40HF, мобильный иппорентгеноскоп.

— Простите, не понял.

Муса усмехнулся.

— Конечно, слово редкое. Это мобильный рентгеновский аппарат для лошадей. В Дубае живет друг ректора нашего университета. У него есть призовая кобыла, которая стоит гораздо больше того, что нам с вами удастся заработать за всю жизнь. Лошадь заболела, друг пожаловался президенту, и университет послал аппарат, чтобы ее обследовать.

Инспектор покачал головой.

— A-а, вот оно что… Ну, и как, лошадь поправилась?

— Да. И, самое смешное, что это была обычная колика. Просидел там неделю с этим аппаратом только из-за того, что ветеринар не смог распознать простое несварение желудка.

— Что ж, по крайней мере, вы погрелись на солнце. Ладно… — сказал инспектор, возвращаясь к просмотру документов. — Мне нужно знать радиоизотопный код, уровень активности, мощность дозы, величину загрязнения…

— На четвертой странице. И на девятой. Сквозь кожух излучение практически не проникает.

— Ага, вижу. И насколько эта штука опасна?