— Ты говорил, я странный, — продолжает Поттер, — так что же во мне странного? Схватил за руку? — Гарри чувствует, что должен разобраться, иначе может случиться что-то плохое. Пульсирующая боль в шраме сильно настораживает.
Малфой тяжко вздыхает:
— Я не знаю, — он отворачивается и снова засыпает.
До утра Поттер не смыкает глаз. Вдруг вернутся кошмары? Он не приходит ни к какому объяснению случившегося, но когда наступает утро и камера заполняется тусклым светом, ему становится легче. Может, и правда, это всего лишь совпадение. Да и сам он долго в заключении, толком не спит и не ест — нервы сдают.
К тому времени, как Малфой просыпается, Гарри чувствует себя относительно спокойным.
Этот день проходит как обычно: миски с едой, взгляд на круглое окно с решеткой вверху — кажется, у Поттера скоро сведет шею — так долго он смотрит на небо.
— Смотри, смотри, Малфой! Пролетела птица! И вон еще и еще!
Малфой мгновенно поднимает голову, но тут же опускает.
— Ты радуешься, как малолетка, Поттер. Еще скажи «я хочу летать».
На самом деле он напомнил Малфою его самого в первые годы заключения. Тогда ему еще хотелось что-то видеть и слышать о мире, от которого его отрезали, но сейчас все изменилось, и любые отсветы, отголоски того, оставшегося за тюремными стенами мира лишь усиливают страдания.
— Я лучший ловец Магической Британии. Я. Умею. Летать… — гневно отвечает Поттер, ощущая прилив злости — скорее на самого себя. Ведь мысли о том, чтобы выбраться отсюда, не покидали его ни на секунду. Они лишь сменились томлением и ожиданием… а не это ли происходит со временем со всеми заключенными?
— Ты ждешь момента, не так ли Малфой? Какого-то чуда? Что выпустят, стоит чему-то поменяться? Законам о сроках заключения или Министру Магии, да? А ты знаешь, что я тебе скажу, — Гарри подходит ближе и смотрит ему в глаза, — этому никогда не бывать, — он встряхивает его за плечи. — Все забыли об имени «Малфой». Никому нет дела до твоих страданий здесь, и никто не придет и не освободит тебя раньше времени. Чудес не бывает, и я в них не верю, поэтому скоро в этой камере станет на одного заключенного меньше, — он отпускает его и отходит.
Ему безумно хочется оказаться на своей метле и взметнуться вверх, ощущая ветер, бьющий в лицо. Неужели это впредь останется лишь воспоминанием?
— Что ты молчишь? — оборачивается он на Малфоя.
Драко не хочет говорить на эту тему. Надежда умирает последней, но он не такой легкомысленный дурак, как Поттер. Из Азкабана нет выхода. Он не хочет умереть в ледяной воде, даже если выберется отсюда.
— А что ты хочешь услышать? Одними разговорами отсюда не выбраться. И гриффиндорским упрямством тоже. Я не знаю, на что ты надеешься, — он пожимает плечами, — лучше бы меньше ерундой занимался и мне не мешал…
— Жить? — усмехается Поттер.
Драко передергивает, он знает, что зря обнадежил себя возможностью сбежать с помощью Поттера, ведь всегда считал его геройство преувеличенным.
— Поттер… — он впервые с интересом смотрит на него, — а как ты победил Повелителя?
На лице Поттера появляется гримаса отвращения.
— Значит, он для тебя «Повелитель»? — он вспоминает былую неприязнь к слизеринцу.
— А ты Метку не видел? Или кем, ты думаешь, он был для меня? Да и нет разницы сейчас, он все равно мертв.
— Мертв, — подтверждает Поттер, — я его убил…
Волдеморт напал первым, но о видении, о встрече с Дамблдором на призрачном Кингс-Кроссе Гарри говорить не решается.
— Я знаю. Мне интересно, как…
Поттеру очень хочется сейчас рассказать невероятную историю о схватке, но он осознает, что, по сути, он ее проиграл. А видение с директором ему сейчас кажется вовсе нелепым для рассказа. Почему он в него поверил? Это все произошло лишь в его подсознании, ему ведь очень хотелось вновь увидеть Дамблдора. Этими вопросами он не задавался никогда, забыл все, как страшный сон, и вспоминать не собирается.
— Непростительным заклинанием, Малфой. Все намного проще, чем тебе кажется.
— С чего ты взял, что мне что-то кажется?
— Не знаю. Ты сегодня задаешь непривычно много вопросов, — Гарри разочарован, разговор закончился совсем не так, как хотелось, и злость на себя остается.
Камера внезапно открывается, оба синхронно поворачиваются и видят колдомедика.
— Гарри Поттер, заключенный номер 869, пройдемте за мной. Поступил приказ о проверке на беспалочковую магию, — требовательным голосом объявляет она.
— Что это означает? — хмурится Поттер. Ведьма не удосуживается ему ответить, и он смотрит на Драко.
— Видимо, Министр решил тебя проверить. Я слышал, это болезненная процедура, так что… мужайся, — отвечает Малфой.
Поттер не верит, что Малфой на него смотрит с сочувствием. Молодая ведьма ждет еще немного, а когда Поттер не повинуется, поворачивается и тихо к кому-то обращается. В камеру заходит Карл.
— Номер 869, ты не слышал? Шевелись, иначе подвергнешься наказанию.
Поттер приходит в замешательство от такого обращения. С каких пор он — номер?
— Ступай уже, — шикает на него Малфой.
Гарри с нескрываемым недовольством повинуется.
— Руки вперед, — приказывает надсмотрщик.