De dos caras (исп."Двуликий") (СИ)

— …и мы уничтожали крестражи, части его разделенной души. В ту ночь я с ним встретился один на один в лесу, готовился умереть ради спасения остальных. Оставался лишь один крестраж — им был я. Но мне заранее казалось, что все идет не так… Волдеморт ударил в меня первым, удар практически сбил меня с ног, но я успел бросить в его сторону Непростительное, и мне повезло. Только от его удара зеленой вспышки я не видел, словно он просто хотел заставить меня напасть, а не убивать… Я не любил говорить на эту тему, потому что всегда где-то глубоко внутри себя ощущал его присутствие, словно ничего не поменялось. А со временем начал меняться я сам. Я не сдерживал негативные эмоции, позволял себе плевать другим в лицо, стоило чему-то пойти не так, как хочу я. Не было запретов, я занимался, чем хотел. И когда хотел. Но не всем нравилось мое поведение. Если кто-то доводил меня, и я начинал сердиться… Внутри поднимался бунт, я чувствовал в себе такую силу… Злую и властную. Я жаждал выплеснуть ее… Мне снова стали сниться сны. В них я убивал, высасывал магию, но я и не подозревал, что это по-настоящему происходит.

— И что тебя остановило сейчас? — Малфой старается сохранять спокойствие. Часть Повелителя в Поттере. Что это означает для него самого?

— Гермиона любит меня, она преданная подруга, ее магия не была мне чужой, я ощутил ее отношение ко мне, и это меня остановило.

— И тебе не хочется выйти в город и разрушить все? Убить Министра?

Глаза Поттера зло сверкнули.

— Я не говорил ничего про моих врагов, Малфой. Она мне не желала зла, хоть от этого зелья я не мог даже пройтись…

— Зла? Поттер, ты убивал людей только потому, что тебе что-то было «не так», как ты хочешь? Забудь о всеобщей любви и славе, тебе все равно ее было мало.

— Сейчас все поменялось… Отныне я слепо не повинуюсь появляющимся ощущениям.

— Это еще предстоит проверить. Я поднимусь, проверю, как там Грейнджер, — Драко встает и идет наверх, мозги лопаются от такого количества информации — все намного сложнее, чем он предполагал. А еще стало страшно — часть Повелителя в нем… Захотелось сбежать, забыть и не слышать больше ничего об этом.

Гермиона сидит на кровати и смотрит в окно.

— Как ты?

— Выпила успокоительное, уже лучше. Ты… связал его?

— Нет… Слушай, я не тот, кому стоило знать все, что он говорит сейчас. Поверь, он абсолютно вменяем, и я не стал его убивать. Рядом со мной можешь быть спокойна, я сразу пойму перемену в его настроении.

Драко видит, как у нее от ужаса расширяются зрачки.

— Ты хочешь, чтобы я с ним разговаривала сейчас?! Он…

— Успокойся, — Драко подходит и садится рядом, — что-то плохо действует твое успокоительное, — пытается пошутить он.

Но Гермиона снова плачет. Она уже не знает, чем себя успокоить. На склад аппарировать сейчас невозможно, а в сумочке лишь легкое успокоительное, которое она уже выпила.

— Хорошо, забудь. Никаких Поттеров и рассказов сегодня.

Она ложится на кровать и отворачивается к стенке. «Душил. Он душил меня», — только эта мысль в ее голове, она не может от нее избавиться ни на секунду. Утешать Малфой никогда не умел… Он накрывает ее одеялом и уходит. Поттер, к его облегчению, обнаруживается на том же месте. И такой же спокойный.

— Тебе придется долго с ней мириться, — он снова берет графин и пьет, — адская жажда от этого заживляющего зелья.

— Ты ранен? — беспокоится Гарри.

— От… кашля. Замучил совсем, вот Грейнджер и помогла, — Малфой решает пока не рассказывать Поттеру о приходе Уизли, которому не получилось нанести практически никаких побоев. — Ммм… насчет твоих слов… Ты же героем был, Поттер, все тебя любили, хоть крестраж и был в тебе все это время. Значит, все получится и сейчас.

— Я не могу думать сейчас ни о ком, кроме Гермионы. Как она там?

— Учитывая, что ты ее чуть не задушил, не в лучшем состоянии. И если еще раз надумаешь, знай — я не промахнусь.

*

========== Глава 11 ==========

Утро. Гермиона встает и оглядывается. В дверном проеме никого не видно. Она прислушивается — вряд ли дом пустой, но аппарировать прямо с места сейчас не получится — тело колотит мелкая дрожь. Ей надо бежать из этого дома и как можно скорее. Она ошибалась, как же она ошибалась… Потерев горло рукой и содрогнувшись от воспоминания, Гермиона начинает медленно пробираться к выходу. На лестнице ей никто не встречается, но с кухни доносится мужской голос. Кажется, это Малфой, но ей все равно. Она пробирается к входной двери, открывает ее и бросается бежать. Трава чуть выше колена не дает возможности быстро двигаться, особо жесткие растения царапают кожу, но она не останавливается. Вот уже видна дорога к автобусной остановке. «Почти добежала», — успокаивает она себя. Сердце выпрыгивает из груди, и тут внезапная боль пронзает руку — ее резко хватают за локоть и дергают назад.

— Нет! Не трогай меня! — визжит она, яростно вырываясь. Ей все равно, кто это — Малфой или Поттер — она хочет домой к Рону.

— Грейнджер, угомонись! — ему приходится прижать ее к траве. — Куда ты несешься?!