Дажьбог - прародитель славян

В свете этого вступающие в брак между собой смертные дети дневного светила просто следовали, таким образом, установленной их божественным родителем брачной традиции. Аналогичные представления нам встречаются и на другом конце славянского мира: «Известные в болгарском фольклоре мифологические рассказы об инцесте между двумя близнецами (братом и сестрой) передают сюжет о «небесной свадьбе». Инцест между ними отнесен ко времени первотворения, и потому это единственная в славянском фольклоре ситуация, когда инцест мыслился нормальным и естественным. В болгарских легендах Солнце хочет жениться на своей сестре — Луне или Зарнице, а Месяц — на своей сестре Вечернице (Венере). Утренняя и вечерняя ипостаси Венеры оказываются близнецами, братом и сестрой по имени Янкул и Янка, Стана и Мильке, которые женятся, не подозревая о родстве между ними. Как брат и сестра предстают в болгарских поверьях Небо и Земля, от сакрального инцеста которых родился месяц»[382]. Как видим, болгары единственные из всех славянских народов сохранили предания об инцесте между близнецами (в купальских песнях не говорится, что Иван и Марья были близнецами), который произошел во времена создания видимого космоса и потому был нормальным и естественным, не являясь, как было сказано выше, инцестом в собственном смысле слова. Кроме образования видимой Вселенной, т. е. окружающего человека пространства, от инцеста возникает и время как таковое: «В южнославянском фольклоре мотив инцеста присутствует в легендах о Бабе Марте, неудовлетворенной сексуальными возможностями своих братьев Голям Сечко и Малък Сечко (т. е. января и февраля). Инцест Бабы Марты с братьями трактуется как начало нового космического цикла»[383]. Годовой цикл у славян, равно как и у других индоевропейских народов, начинался в марте, в связи с чем инцест женского олицетворения этого первого месяца со своими братьями опять-таки отсылает нас к моменту первоначала. Весьма показательно, что, как отмечает Т. А. Агапкина, песню о Бабе Марте и ее братьях в Сербии девушки пели в ночь на Иванов день, что указывает на календарную приуроченность к летнему солнцестоянию исполнение песен об инцесте. Аналогичным образом и словенцы исполняли баллады об инцесте именно в Иванов день. Но если возникновения основных объектов космического пространства и времени как такового происходит в результате инцеста, то мифологическая логика требует признать, что и возникновение человека как микрокосмоса также произошло этим путем. Об общеславянских истоках подобного представления свидетельствует тот факт, что и в момент праздника, представлявшего собой период сакрального времени, вкрапленного во время профанное, инцест между близкими родственниками и на Руси также не считался грехом: «Во время братчины… совокупляются в близких степенях родства: сноха с деверем, свекром, близкие родственники. Бывали случаи и с родными — братья и сестры (все женатые) и грехом не считали»[384].

Солярные элементы в купальских песнях об инцесте

Семантические связи между Иваном и Марьей и солнцем в разных видах встречаются нам неоднократно. Что касается Касеньки — Ясеньки как другого обозначения брата и сестры в белорусском варианте, то эти имена содержат намек на светоносную сущность их носителей: чеш., слвц. jas — «блеск», русск. ясный, ясный, а также яска, ясочка — «звезда, звездочка»; блр. яскорка — «искорка» и, как отмечает М. Фасмер, родственно русск. искра и др. инд. yacas — «великолепие, пышность, блеск»[385]. В приведенных выше фрагментах купальских песен нам уже встречалось указание на то, что брата и сестру обвенчали в воскресенье — посвященный дневному светилу день недели. С другой стороны, в тех вариантах мифа, где брат убивает сестру, он это делает опять-таки в воскресенье:

Нонче Купалы,
Завтра Иваны
Купалы на Иваны!
<…>
Ох, брат сестру
Двору кличет.
Двору кличет,
Загубить хочет.
«Ой, братец мой
Иванушка!
Не губи меня
У буденный день,
Загуби меня
У воскресный день»[386].

Эта же календарная привязка встречается нам не только в русском, но и в белорусском фольклоре:

Да шумить, шумить по дубровя,
А звинить, звинить по дорозя:
Да брат сястру хоча забить.
А яна у яго прасилася:
«Да Иваночка, браточка, ня бій мяне.
Ня бій мяне у суботочку,
Да забій мене у нядзелячку!
Обсей мяне василечками,
Обсади мяне стрелочками…»[387]