Дата собственной смерти

«Но я молодец, – сказал сам себе Ходасевич. – Я придумал, следом за убийцей, ловкий ход. Я понял направление его мыслей. Но теперь – мне надо кое-что проверить. Немедленно проверить».

И он заковылял по холму вверх, по направлению к дому.

***

Первым, кого Ходасевич встретил еще во дворе особняка, оказался Денис. Он самолично мыл машину – поливая свой лимузин из мини-моечного аппарата. Лицо Дениса было мрачнее тучи. Только теперь, когда серьезные неприятности затронули его бизнес, Конышев-младший стал наконец похож на человека, только что потерявшего отца.

– Денис, – обратился к нему Валерий Петрович, – не знаете, где-нибудь в доме есть атлас России?

– Зачем вам? – хмуро буркнул младший Конышев.

– Я в отпуск собрался, – усмехнулся полковник, так что Денису непонятно было, шутит ли он или говорит серьезно. – Карман жгут ваши денежки.

– Вы их еще не заработали.

– Скоро заработаю.

– Вот как? – ухмыльнулся Денис. – Что-то непохоже. – Но все-таки выключил моечный аппарат, бросил его на газон и полез вовнутрь своей машины, а через минуту вынырнул с атласом России.

– Держите.

– Благодарю.

Полковник даже не отошел от машины. Полез в алфавитный указатель. Быстро обнаружил искомое. Открыл нужную страницу.

Денис снова включил свою мойку. Струя воды, шипя, ударялась в полированный бок машины. Мелкая водяная пыль доносилась до полковника. Оседала на коже, свитере, карте.

Да, так оно и есть. Предчувствия не обманули Ходасевича. Ослепительная догадка, вспыхнувшая в мозгу, оказалась в принципе верной. Многое – сошлось. Он на правильном пути.

– Возьмите, – крикнул он Денису и протянул ему, не глядя, атлас.

– Что, на Волгу отдыхать поедете? – съехидничал молодой человек, глянув, на какой странице открыт атлас.

Полковник не удостоил его ответом и зашагал к дому. Ему надо было проверить еще две вещи.

***

Ходасевич застал домработницу Вику в ее собственной комнате. Это было к лучшему. Когда разговариваешь с человеком в его жилище, ему некуда убежать от тебя.

В комнате Вики ничего не переменилось с тех пор, как полковник осматривал ее вместе с милиционерами в тот день, когда убили Тамару. Правда, над кроватью появился фотографический портрет старшего Конышева, пришпиленный к обоям булавкой.

Вика поливала аспарагус. Когда полковник вошел, она испуганно вскинула на него глаза.

– Вика, – мягко произнес Валерий Петрович, – у меня к вам один вопрос.

– Да?

– Когда вы последний раз ездили на вашу родину, в поселок Барыкино?

– В мае, – пролепетала Вика. Лицо «кагэбэшника» показалось ей чересчур серьезным и строгим, и она растерялась. – В мае этого года.

– Вы ездили туда одна?

– Н-нет…

– А с кем же?

– С ним. – Она мотнула головой, указывая на портрет убитого Бориса Андреевича.

– Со старшим Конышевым? – уточнил полковник, памятуя о правиле: на каждый прямой вопрос должен быть получен столь же прямой и недвусмысленный ответ.

– Да.

– Зачем вы туда ездили?

– Ни за чем, – растерянно пробормотала домработница. – Просто так. Отдыхать. А что?

Ответ Вики мало того что как нельзя лучше укладывался в схему, выстроившуюся в мозгу полковника, но и дополнял ее новыми штрихами. «Значит, Вика может ни о чем не знать, – мелькнуло у него. – А может, и наоборот. И остается еще один вопрос: кто в ночь убийства Тамары проник на участок?»

И в этот момент у Ходасевича в кармане брюк зажужжал мобильник. Он снял трубку. «Слушаю вас», – пробасил нахмурившись. Он не любил, когда его прерывают.

Говорила Наташа Конышева.

– Валерий Петрович, – запыхавшись, протараторила она. – У меня есть новости. И еще – мне нужна ваша помощь.

Ночь. Наташа

Эту ночь Наташа, как и рассчитывала, провела в своей квартире на Октябрьском поле – да только прошла она совсем не так, как Наталья планировала. Не состоялось неторопливого ужина в компании Маргариты, а потом долгого, задушевного разговора с сестренкой о том о сем. Пит Хейвуд, выскочивший, как чертик из коробочки, испортил сестрам все планы. После того как англичанин успокоился, а Рита пришла в себя, Наташа постелила гостям в спальне, а сама закрылась в столовой. Волей-неволей она слышала доносившиеся до нее через стенку раздраженные голоса по-английски: супруги продолжали выяснять отношения. Потом в какой-то момент Рита и Пит вдруг словно осеклись на самой высокой ноте. Наталья сперва испугалась, а затем вдруг с удивлением услыхала интимную возню, сопение, вздохи. Их сменили ритмичные женские вскрикивания.

Наташа зло положила себе подушку на ухо. «Никогда больше не поверю Ритуле, когда она на своего мужа будет жаловаться, – подумала она. – Ее на самом деле, похоже, скандалы с Питом вполне устраивают. – Вздохнула и резюмировала: – Что за гадость эта семейная жизнь!»

Вика