Дартмур

А куда делся Уайт? Она не видела его после их памятной встречи на патрулировании. Неужели Дейвил постарался?

Нет, точно нет.

И куда он отправился? Может, отдыхать? Но как это связано с ней и тем, кто хочет посягнуть на ее рот?

О, Боже. Она не станет об этом думать.

Плевать, кто и что скажет. Она не позволит использовать себя по чьему-то желанию. Никому. Даже если сам Дейвил скажет: "Ебите".

Неприятно кольнуло под ребрами от последней мысли. Об этом она тоже думать не станет.

На обеде Эмбер и Фанни наблюдали, куда она пойдет. Проводили взглядом. Когда Феликса села за стол, который занимала в начале года, девочки поднялись и направились к ней.

Неожиданно. И немного страшно.

Они могли сказать что угодно, и услышать от них какую-то гадость очень не хотелось

Сели спокойно, будто так и планировали.

— Ты как? — Фанни подвинула к себе тарелку с сырным супом.

— Бывало и лучше, — ответила честно.

Раз о ней все равно по школе поползли разные слухи, хотя бы подругам можно ответить честно.

Они могли отвернуться от нее, как Билл. Но они здесь. Сидят рядом и в их глазах нет осуждения.

— Я думаю, ты не пошла бы на это не по своей воле, а, значит, оно того стоило, — Эмбер задумчиво смотрела на витражные окна. — И как он?

— Кто?

Феликса отставила чай, чтобы не обжечься, если случайно дрогнет рука.

— Дейвил, кто же еще.

Фанни из солидарности к вопросу косилась с любопытством.

— Ты… ты же не серьезно спрашиваешь?

"О, нет. Как раз Эмбер намерена получить ответы на все свои вопросы".

Черт.

— Настолько плохо? — невинно предположила Фанни.

Рот открылся от… от эмоций. Просто открылся и его заклинило. Потому что она не была готова и не готова отвечать на такие вопросы.

— Я… э-э… нет, вовсе нет, но… м-м… я не хочу это обсуждать, ладно?

Подруги переглянулись, пожали плечами и одновременно произнесли:

— Ладно.

И с этим словом напряжение схлынуло.

Она не свыклась с мыслью, что кто-то еще знает об их теперь уже не секрете, и вести об этом непринужденную беседу… Нет. Возможно, потом. Когда-нибудь. Но не сейчас.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Эпизод 62. Шлюха Шама

Он знал — она вернется на занятие. Не свернет назад.

Не в ее духе.

Знал, что начнется, когда она сядет. Даже примерно предполагал от кого и что прилетит.

Следил за реакцией Фоукс.

Напряженные плечи, челюсть, взгляд направлен перед собой. Не дернулась, подкидывая повод усилить натиск, а игнорировала. Чуть не сорвалась один раз.

В целом — неплохой результат.

— Бедняжка, — Ди смотрела ему за спину.

Фоукс отсела от обсосов. И это слегка порадовало.

Обернулся через плечо.

Сидела слегка смущенная, о чем-то говорила с подругами. В норме и ладно.

— Шам, ты мог за нее вступиться.

Приподнял брови, не донеся кружку до рта.

Он не хотел, чтобы вся школа узнала, что они трахаются. Не хотел. Но все узнали. За рекордно короткое, сука, время, эта новость облетела всех студентов.

— Тебе никто слова не скажет, а ей придется терпеть нападки.

Это ему тоже известно. Одна из причин, почему он не трахал ее открыто, как всегда делал с шлюхами. Обычно они сами и рассказывали своим подругам, а те исправно выполняли свою работу по распространению новостей.

На это всегда было плевать. Он ни за кого не вступался, если вешали ярлык "шлюха Шама", потому что это, по сути, правда.

Почему теперь он должен поступить иначе? Из жалости? Или из-за острого раздражения и накатывающей злости, когда кто-то открывает рот и по недоразумению произносит: "Шам, у нее рабочий рот?" или "Мне часа с ней наиграться хватит."

"Мне тоже хватит часа с тобой наиграться, и ты не кончишь".

— Закон джунглей знаешь? — Майлз с хрустом откусил кусок от яблока.

Ди всегда бесилась с этой фразы.

— Знаю. И мы не в джунглях.

С какой стороны посмотреть.

Фоукс придется привыкнуть к новым нападкам. Прежде было ненамного лучше, и все же не то. Сейчас правила слегка изменились.

— Я могу нагнуть каждого, и что это даст? — заговорил спокойно.

— К ней перестанут лезть.

Она смотрела на него с выражением: "Это же очевидно!"

"Блять, Ди. Чтобы к ней перестали лезть, ей надо не быть отбросом".

— При мне, при Майлзе. И легче ей от этого не станет. Каждый новый выпад будет ощущаться острее.

Учитывая ее эмоциональное состояние, она скатится в какую-нибудь гребаную депрессию. Выгорит.

"Какого члена меня это волнует?"

Маккинни оперативно дохрустел яблоком, чтобы вставить свое слово.

— Я бы на ее месте пока не ходил в одиночку по темным коридорам.

И здравый смысл в этом есть. У некоторых мозг вообще никогда не включается, работает для утяжеления. Инстинкты самосохранения атрофированы. У кого-то отключается в моменте, и даже зная кровавые последствия, они не остановятся.

Ди открыла рот, переводя возмущенный взгляд с одного на другого.