Дарт Плэгас

Тут и там на широком проспекте – на перекрестках, остановках такси и выходах со станций магнитной дороги – мелькали плащи рыцарей-джедаев, поблескивали рукояти мечей, висевших у них на поясах. Палпатина вид стольких джедаев в одном месте одновременно и пьянил, и отрезвлял. Несмотря на маску будничности, аккуратно надвинутую на лицо, он чувствовал, как тонкие ручейки их гордыни сочатся сквозь него в Силе. Корускант мог бы так же лучиться светом, как Коррибан был пронизан тьмой, но низменные инстинкты его обитателей и почти полное доминирование всего ненатурального препятствовали этому. Палпатин и Плэгас вполне могли считать себя ровней самым выдающимся рыцарям Ордена, но с их объединенной мощью ничего поделать не могли, сколь бы ни старались следовать ситским идеалам. Джедаи падут только при абсолютном содействии темной стороны Силы, и произойдет это не раньше, чем темная сторона будет готова срежиссировать их крах.

Его размышления прервал внезапный порыв ветра, виновником которого оказался роскошный лэндспидер, совершивший посадку посреди площади. Вслед за гвардейцами в синих церемониальных одеяниях до пола из машины выбрался верховный канцлер Дарус и приветственно помахал толпе и парящим голокамерам, которые спешили запечатлеть для потомков каждое его движение. Палпатин провожал его взглядом, наблюдая, как гвардейцы прокладывают путь сквозь толчею и как сзади тянется шлейф из журналистов, прошедших немало проверок, чтобы получить заветную аккредитацию. Он смотрел, как раскованно ведет себя канцлер; как пожимает руки одним и игнорирует других; как смеется в ответ на чью-то шутку…

Палпатин припомнил две коронации в Тиде, на которых присутствовал вместе с отцом. И насколько же свежа в его памяти была зависть, глодавшая Косингу! С каким малодушием его беспомощный отец вожделел этой власти! О, если бы Косинга видел сейчас своего сына, который стоял так близко к самому сердцу Республики и обозревал Сенат так, как сам Косинга мог обозреть лишь родовые владения Палпатинов в Озерном краю, с одной лишь мыслью: «Все, на что падет мой взор, будет моим: эти здания, эти монады, эти статуи, которые я прикажу расплавить, эти воздушные трассы, куда получат доступ лишь избранные, эти фешенебельные апартаменты в доме 500 по Республиканской, этот Сенат…»

И вновь его размышления были прерваны – на этот раз стараниями сенатора Пакса Тима, который вразвалочку подошел к нему в сопровождении сенаторов от Лианны, Эриаду и Салласта.

– Вы готовы творить историю, сенатор? – спросил Тим. Его глаза-стебельки подрагивали от возбуждения.

– Лучше так, чем пасть ее жертвой, – сказал ему Палпатин.

Гран удовлетворенно хмыкнул:

– Хорошо сказано, юный сэр. Стоит ли напоминать, что многие на вас рассчитывают.

– Хорошо, что многие, а не все. Нам не под силу удовлетворить нужды каждого.

Тим мигом посерьезнел:

– Может, и не под силу. Но мы можем встать на защиту утилитаризма. Наибольшего счастья для наибольшего числа живых существ.

Палпатин улыбнулся – так же, как на его глазах только что улыбался канцлер Дарус:

– О, на защиту мы непременно встанем, сенатор.

– Отлично, отлично, – сказал Тим, пофыркивая. – Тогда увидимся, как только решим судьбу Галактики.

Когда Тим отошел, Пестаж издал сдавленный смешок:

– Наибольшего счастья для наибольшего числа гранов.

И был во многом прав. Тим не питал неприязни к Торговой Федерации. Он просто хотел, чтобы набуанский проект загнулся, с Хего Дамаска сбили спесь, а Маластер вернул себе былое величие.

Не успели сенаторы отойти, как Палпатина вновь окликнули. Повернувшись, он увидел перед собой Ронара Кима в обществе двух джедаев постарше. Тихо и незаметно он упрятал свои недюжинные способности внутрь себя и расплылся в своей самой сердечной улыбке.

– Джедай Ронар, – молвил он, приветственно склоняя голову.

Темноволосый джедай ответил ему кивком:

– Сенатор Палпатин, позвольте представить вам мастеров Дуку и Сайфо-Диаса.

Палпатин знал о первом, но только понаслышке:

– Для меня это огромная честь, мастера.

Несколько секунд Дуку не сводил с него глаз, затем изумленно выгнул брови:

– Извините за этот пристальный взгляд, сенатор, но из рассказов Ронара я сделал вывод, что вы несколько старше.

– Я искусно маскируюсь, мастер Дуку. Речь, конечно же, о возрасте.

– Как бы то ни было, – вставил Сайфо-Диас, – чтобы достичь таких вершин, без подобных талантов не обойтись.

– Прискорбная правда, мастер Сайфо-Диас. Но мы стараемся, насколько хватает сил, жить по совести.

Многозначительная улыбка зажглась на лице Дуку.

– Тогда желаю вам недюжинной выдержки, сенатор Палпатин. Корускант еще не раз проверит вас на прочность.

Ронар Ким хотел было что-то добавить, когда раздался еще один знакомый голос:

– Я не знал, что и вы приглашены.

Бросив взгляд через плечо Дуку, Палпатин в изумлении узрел Хего Дамаска и Ларша Хилла, которые шли к ним в сопровождении еще двух муунов в черных одеждах. Могущество Плэгаса и впрямь было велико, раз он сумел скрыть свое присутствие не только от джедаев, но и от коллеги-сита.