Дар битвы

Во вражеском лагере затрубили горны, и Волусия увидела, что авангард снова пришёл в движение. Тысячи дивизий с боевым кличем ринулись в атаку, соревнуясь за её голову. Желая разорвать её в клочья.

Но она шла дальше. Шаг за шагом. Волусия закрыла глаза, воздела руки к небу, запрокинула голову и издала громогласный вопль. Таким способом она призывала вселенную покориться её воле. Она повелевала земле разверзнуться и поглотить вражескую армию. Она приказывала небесам обрушить свой гнев на землю, тучам поспешить на её зов и молниями убить всех этих людей. Она требовала, чтобы все силы мира пришли ей на помощь. Она требовала.

Но ничего не произошло.

Не было ни молний, ни землетрясений.

Только тишина.

Удушающая, леденящая душу тишина.

И она осталась одна на растерзание целой армии.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Дариус стоял на коленях рядом с отцом, держал его голову в своих руках и сходил с ума от горя, глядя, как тот доживает последние минуты своей жизни. Кровь хлестала из его груди в том месте, куда вошёл слоновий бивень, и струйкой стекала из уголка рта. Он смотрел на Дариуса взглядом умирающего.

Дариуса охватило отчаяние. Его отец, лучший воин, из когда-либо встречавшихся Дариусу, великий человек, рискнувший своей жизнью ради него и спасший его, умирал у него на руках. Всю жизнь он жаждал встречи с ним, искал и наконец нашёл на поле битвы, но и тут судьба сыграла с ними злую шутку и разлучила, даже не дав как следует узнать друг друга.

Дариус отдал бы что угодно за шанс провести больше времени с отцом, выяснить, где тот обучился воинскому мастерству и как его занесло на столичную арену. Ему бы хотелось докопаться до всех тайн его жизни, чтобы понять, почему он его бросил.

"Отец, – сказал Дариус, сдерживая слёзы, обнимая его слабеющее тело, – ты не можешь меня оставить. Не сейчас".

Пока Дариус ждал ответа, на арене раздался раскатистый топот. Боковым зрением он заметил, что слоны галопом описывают большие круги вдоль трибун, сотрясая их до самого основания, и готовятся снова напасть. Дариус понимал, что времени у него немного, но сейчас ему было всё равно. Он не боялся умереть рядом с отцом.

Его отец поднял руку и, хотя жизненные силы уже начали его покидать, на удивление крепко схватил его за запястье.

"Я горжусь тем, что ты мой сын", – сказал он хриплым угасающим голосом. "И горжусь всем, что ты сделал. Мне никогда было не стать таким же великим воином, как ты. Я вижу это в твоих глазах. И буду продолжать жить в тебе. Дерись за меня, Дариус. Дерись за меня".

Он закрыл глаза и обмяк у Дариуса в руках.

Мёртвый.

"НЕТ!" – взвыл Дариус, раздавленный скорбью и отчаянием.

Ему хотелось стереть этот миг, изменить мир, вернуться в прошлое и сделать так, чтобы всё произошло иначе. Он проклинал свою судьбу и свою жизнь, которая с самого его рождения была к нему так немилосердна. Но он понимал, что уже ничто не могло вернуть ему последнего человека, которого он любил и который любил его.

Горячие слёзы ручьями текли по его щекам, а он всё не отпускал голову отца, чувствуя бесконечную пустоту внутри и не находя ни одной причины жить дальше. Земля под ним дрожала от скачущих прямо на него слонов, но ему не было до них дела. Часть его уже умерла.

И всё же, пока Дариус укладывал тело отца на землю, горе внутри него успело превратиться в кое-что другое.

В ярость.

Он поднял голову, сжал меч в руке и холодным взглядом изучил противника, просчитывая возможные варианты. Он думал о том, что они сделали с его отцом, и о его последних словах. Они звучали у него в голове как мантра, как приказ:

Дерись за меня.

Медленно, Дариус поднялся на ноги, встал лицом к свирепым тварям и приготовился к финальному бою. Больше, чем когда либо в жизнь, он горел жаждой мести. Он решил, что не умрёт, не забрав хоть одного з них с собой.

Стадион ходил ходуном, а двое чёрных слонов – великолепных, мощных животных – одновременно неслись в атаку, подгоняемые своими всадниками. Они набирали скорость, задумав просто раздавить противника, а в Дариусе тем временем отчаяние сменялось холодным и острым, как лезвие, гневом. Ненависть, копившаяся в нём всю жизнь – к Империи, к свое рабской судьбе, беспомощным односельчанам, одинокому детству без отца – вдруг вскипела и поднялась на поверхность. Она была столь велика, что вселенная едва могла её вместить. Он не мог её контролировать только чувствовал, как всё его тело раскаляется до бела.

Таким был Дариус: мальчиком, ставшим мужчиной, которому больше незачем было жить. Его друзья были давно мертвы, отец погиб, у него отняли всё, чем он дорожил и всех, кого любил. Теперь он и сам готовился умереть. Ему нечего было терять.

Единственным, что до сих пор жило в нём и переливалось через край, была жажда мести. Мести за отца. Мести за всю свою жизнь.

Дариус смотрел на мчащихся к нему слонов и впервые в жизни не чувствовал страха. Он был свободен и ждал их с нетерпением.