Дар Андромеды

Она подождала, прежде чем ответить, наслаждаясь удовольствием от предстоящего удара. — Профессор Дауни сказала нам.

— Дауни! — Флеминг мог только пристально смотреть на нее.

— Она пришла сюда по собственной воле, — вмешался Салим.

— С вами и леди-профессором мы чувствуем, что у нас есть необходимая обстановка. Компьютер, созданный Нилсоном, должен стать основой всех технологий, которые организация Мамзель Гамбуль разместила здесь.

Он подошел к оконной щели и выглянул наружу. Шум толпы был бессвязным сопровождением все еще бурлящей системы громкой связи. — Эти люди там, снаружи, пробуждаются от долгого сна, — искренне сказал он. — Вы человек либеральных взглядов, Флеминг. Вы поможете им пробудиться и занять свое место в современном мире.

— Где Мадлен Дауни? — требовательно спросил Флеминг.

— На исследовательской станции «Интеля», — объяснил Салим, — куда вас доставят. Это очень удобно, соответствует лучшим стандартам нефтяной компании. Может, мы и бедны, но мы не варвары.

Он гордо выпрямился. — Но, тем не менее, я должен отметить, что вы не в том положении, чтобы отказываться от сотрудничества.

Он задумчиво посмотрел на Андре, сидевшую спокойно, с полным недоумением на лице, когда она переводила взгляд с Салима на Флеминга и обратно.

— Мы оставим молодую леди здесь, чтобы обеспечить ваше сотрудничество.

Флеминг вскочил на ноги. "Нет!"

Салим колебался. Он посмотрел на Гамбуль, которая кивнула. — Хорошо, — сказал он. — Мы оставим юную леди с вами.

Жанин Гамбуль поставила свой пустой стакан. — Мы говорили достаточно долго. Я отвезу их на исследовательскую станцию, —  сказала она Салиму. — Моя машина ждет.

Когда Флеминг, положив руку на локоть Андре, проходил через вращающиеся двери компьютерного корпуса, которые Гамбуль держала открытыми, он остановился, как будто его ударили в живот.

Зал был удивительно похож на тот, что был в Торнессе, за исключением того, что одетый в хаки вооруженный охранник внутри имел смуглое лицо вместо веселого румянца часовых, которых он так хорошо знал в Шотландии.

Воздух был таким же — прохладная безжизненность кондиционера.

Через выкрашенную в серый цвет дверь в компьютерную секцию сходство подчеркивалось. Здесь был тяжелый, неопределимый запах электричества, всепроникающий гул множества активных цепей, нечеловеческая индивидуальность комнаты, полностью построенной из панелей управления.

И там, спустившись на две ступеньки, он стоял — знакомая прямоугольная масса стальных панелей с пультом управления и электронно-лучевыми экранами.

Он медленно двинулся вперед, все еще держа Андре за локоть.

Несколько молодых арабов работали над машиной. Странным, диковинным образом они напомнили ему британских техников, которыми он руководил два года назад в Торнессе. Они даже разговаривали друг с другом по-английски — как будто это был естественный язык для науки.

Гамбуль подошла к одному из них.

— Это Абу Зеки, — сказала она. — Доктор Флеминг.

Глаза Абу Зеки заблестели от удовольствия. Он казался чувствительным и симпатичным молодым человеком с тонкими арабскими чертами лица и короткой стрижкой, которая придавала ему странный вид поколения битников.

Он тоже явно был "современным человеком". — Как поживаете, сэр? — сказал он. — Конечно, я много слышал о вас. Я буду вашим старшим помощником. Надеюсь, я буду полезен; в любом случае я могу передать ваши инструкции персоналу. — Он с гордостью посмотрел на панель управления компьютера. — Мы собираемся сделать с этим великие дела.

— Вы верите в это, не так ли? — тихо спросил Флеминг.

— Я покажу вам окрестности, — перебила Гамбуль и повела их вдоль бесконечных бухт проводов.

Она удивительно хорошо знала дорогу. Она точно определила каждую секцию огромной машины, хотя Флеминг отметил, что это было знание из вторых рук непрофессионала, которого интересовало, что делают вещи, а не как они это делают. Компоновка немного отличалась от того, что он построил в Торнессе, но вход, выход и огромные схемы памяти были в основном одинаковыми.

Они вернулись к широкому проходу перед блоком управления. — Строительство было завершено некоторое время назад. Он был полностью запрограммирован. Но ничего не произошло. Вот почему вы нам нужны. Это не представляет для вас никаких проблем в том, что касается эксплуатации?

— Вероятно, нет, — признал Флеминг. — Планировка внешне отличается. Но по сути это одно и то же, — он невесело усмехнулся. — Так и должно быть. Он был построен на основе инструкций, содержащихся в том же сообщении. Вы знаете, что случилось с работой Торнесса?

Гамбуль пожала плечами. — Нас не интересует, что там пошло не так. Мы хотим, чтобы все прошло правильно. Мы хотим создать непревзойденный в мире производственный центр, свободный от политического или иного вмешательства. Эта машина должна стать мозгом «Интеля».

Флеминг был загипнотизирован зловещей тишиной. Он боялся еще раз увидеть зловещую секцию, которая делала этот компьютер непохожим на любой другой искусственный мозг, — тяжелые латунные клеммы, спрятанные в пластиковых изоляционных ограждениях.