Дама с собачкой

– Не дотянули, бедолаги. Упали бы в озеро – спаслись бы.

Чтобы не терять времени даром, Август отправил роботов исследовать упавший корабль. Я разглядывала местность. Вокруг кораблей шла деловитая суета: техника расчищала место под стоянку. А в ста метрах от нас сплошной стеной вставал доисторический лес: папоротники чудовищной высоты, мхи в три человеческих роста. И за этим лесом занимался доисторический рассвет.

Вернулся робот с корабля.

Останков людей не обнаружено.

Зато за кораблем – шесть могил с крестами.

– Они выжили, – пробормотала баба Лиза. – Кто-то выжил. Невероятно…

Август вывел на монитор картинку с крестами. На перекладинах были надписи. На федеральном языке.

Шесть имен. Только мужчины.

Август внезапно подошел и попытался обнять меня. Я отстранилась.

– Два имени – солдаты из роты Криса, – сказал он, глядя мне в глаза. – Делла, мы нашли этих ребят. Мы вернем их домой.

* * *

Окончание технической фазы совпало с началом «мертвого часа». Техника застыла неподвижно, у нас пропала связь. Сутки здесь, к счастью, были длинные, до темноты оставалось достаточно времени, чтобы просто побродить вокруг. Август сказал, что возьмет собаку, пару людей и сходит к озеру. Заодно, может, пешую тропинку прорубит. А мы с Павловым облачились в легкие скафандры и полезли в руины корабля.

– Ну, сели они нормально, – сказал Павлов через полчаса.

– Похоже на то.

– И даже успели кое-что оторвать и унести с собой.

– Народу на борту было много.

– Так, по нашим данным, с Гаммы около трех сотен человек дернуло.

– Летели, как сельди в бочке.

– Так на свободу же. Ага, здесь была рубка… М-да. Все важное унесли.

– Я не вижу следов крови.

– А могли с перехватчика ракетой. Уже по стоянке. И погибли только те шестеро, которые разбирали корабль на полезные фигнюшки.

– Теоретически выжившие должны поселиться где-то у озера.

– У водоема, ты хотела сказать. В ближайшем озере может быть плохая вода.

– Что-то мне не верится. В этом раю, по-моему, все прекрасное.

– …Да и опасно: если их парковку раскрыли, в любой момент может с неба упасть десант. А в порядочном раю, между прочим, должны водиться змеи.

Я присела на обломок.

– Беспилотники прошли достаточно низко. Любое поселение они засекли бы, тем паче в этом секторе. Мне кажется, в радиусе пятидесяти километров искать бессмысленно. Если, конечно, люди построили деревню.

– И?..

– Здесь довольно высоко над уровнем моря. И те горы, что за озером, кажутся небольшими, но они километра по три. Там должны быть пещеры.

– В которых нас, не разобравшись, перебьют.

– А мы не пойдем.

– Думаешь, пусть Васька вычислит, какая из пещер жилая, и оставит перед входом плакатик?

– Как вариант. Пусть высылают переговорщика.

– Ну, собственно, ничего другого и не придумаешь. Из безопасного.

– Пошли в лагерь?

– Да. – Павлов отряхнул скафандр. – Тут ловить явно больше нечего.

* * *

Мне правильно казалось, что в этом раю все прекрасно. Август дошел до озера, принес воды на пробу. Анализатор, даром что электронный, пришел в восторг и рекомендовал эту воду для людей с пониженным иммунитетом и плохой адаптивностью. На вкус она была сладкой. Никаких болезнетворных агентов и кишечных паразитов аппарат не обнаружил.

Роботы рубили просеку к воде. Василиса злилась, хотя и знала этих роботов. А у меня – не иначе с местной водички – образовалось слишком много энергии, которую я не знала к чему приспособить. В конце концов я поднялась в рубку, нашла там Павлова и сказала:

– Дим, давай возьмем челнок и собаку и проверим озеро.

– Три часа до отключения, – напомнил Павлов.

– И два – до того, как стемнеет. Да знаешь, куда мы улетим за это время?!

– Мне без разницы. Я хочу вернуться до отключения, потому что спать в папоротниках не так удобно, как в койке.

Я всем видом давала понять, что не отстану.

– А чего б тебе Маккинби не взять? Я его десять минут назад видел, он бродит, как медведь-шатун, и ищет себе занятие.

Я промолчала.

– А-а, вы поссорились, – гадким голосом сказал Павлов.

– Хочешь, по роже дам? – вкрадчиво спросила я.

– Руку сломать не боишься? У меня не только колени протезировали. У меня еще и лицевые кости карбоновые.

– Это ты лихо.

– Колени – это возрастное, как ни печально. А вот морду мне попортило, когда я на собственной закладке подорвался. Ладно, пойдем.

Он оставил запись в бортовом журнале, я свистнула собаке. Мы спустились на нижнюю палубу. Василиса запрыгнула в челнок так быстро, словно ей пообещали, что мы сейчас пойдем убивать шумных роботов, даром что они наши.

– План стандарт? – уточнил Павлов, садясь за штурвал.

– Да.

В сущности, отыскать группу людей у водоема – пара пустяков. Люди ходят за водой. Протаптывают дорожку. Обрубают ветви. Выкашивают камыши, если есть, и строят мостки. В первобытно-диких джунглях водопойные тропинки заметны, как белый волос на черной одежде.

Павлов вел челнок в двадцати метрах от земли на самом малом ходу. Я писала данные на чип. Отмечала пляжи, любые тропки, даже с виду звериные, устья ручьев. Через сорок минут мы вернулись к просеке.

– Ну? – спросил Павлов.

– Ни-че-го.