Читаем Дальше живите сами полностью

— Пожалуйста, не уходи, — повторяет она, но я уже направляюсь к выходу, лавируя меж столиков. Последнее, что я слышу от Джен вдогонку: «Это не рассосется!» И от этой истины, какой бы очевидной она ни была, я уже не могу вдохнуть, легкие не разжимаются — и я бегу, бегу без оглядки. Ведь мечтаю я именно об этом. Чтоб рассосалось. Я не готов быть отцом. Мне нечего предложить этому ребенку — у меня нет ни мудрости, ни опыта, ни дома, ни работы, ни жены. Вздумай я, в нынешнем моем положении, усыновить ребенка, органы опеки меня бы наверняка забраковали. Я — никто, и у меня нет ничего. Ничегошеньки! Какой ребенок будет уважать такого отца? Ребенок мог бы стать моим шансом начать сначала, обрести того, кто меня полюбит, несмотря на все издержки, но… Шансов больше нет, прошлое не отринуть, не избыть, я выгляжу жалко, тем более жалко, что скоро стану отцом-одиночкой.

Я иду по широкому, устланному коврами проходу к стоянке, и тут ноги у меня вдруг подкашиваются. Я хватаюсь за стенку и медленно сползаю на пол. Из конференц-зала появляется группа парней в смокингах. Энергичные, молодые — почти юные, лет двадцати с чем-то, — они передают по кругу серебристую фляжку и, подзадоривая, хлопают друг друга по плечам. Это жених с друзьями. Жениха я отличаю по длинным фалдам и белому галстуку. Он не старше остальных, до неприличия красив и чисто выбрит. Волосы приглажены гелем. Вся компания устремляется в какое-то другое помещение — в лапы фотографа, который уже приготовил аппаратуру для съемки. На миг в проходе остаемся только мы с женихом — и встречаемся взглядами. Он приветливо улыбается.

— Друг, — говорит он, источая доброжелательность. — Помощь не нужна?

— Нет, спасибо, — отвечаю я. — Удачи тебе.

— Спасибо. Удача в моем деле не помешает.

— Даже не представляешь, как ты прав.

Я для него не существую. Сегодня у него свадьба, и для него не существует ничто и никто, весь внешний мир для него — призраки. А я в трауре и в прострации, и он для меня — тоже призрак, мы просто встретились в доме с привидениями и жалеем друг друга. Даже неизвестно, кто кого больше жалеет… Потом он поправляет галстук и направляется туда, где его самонадеянную наивность сейчас запечатлеют для потомков. А я кое-как поднимаюсь и, пошатываясь, иду на стоянку, к машине.

16:40

Я еду не в родительский дом, а в Кингстон, в дом, где раньше жил вместе с Джен. Поездка занимает два часа. Вхожу по-хозяйски, через переднюю дверь — я так периодически делаю, когда точно знаю, что Джен с Уэйдом нет дома. Если б у меня был постоянный психоаналитик, он бы наверняка спросил, какого черта я наведываюсь в этот дом, что я там забыл. Ведь это уже не мой дом. Психоаналитику я скажу без обиняков, как вам сейчас: не знаю. Я знаю только одно: время от времени, без всякого повода и умысла, я прихожу в этот дом и сую свой нос в каждый угол. Разумеется, юридически дом по-прежнему наполовину мой. Кстати, если бы Джен категорически не желала меня туда впускать, она бы давно сменила замки. Или, по крайней мере, код, которым, войдя в дом, надо отключать сигнализацию. Мы когда-то придумали его вместе.

Я отпираю дверь и, оказавшись в прихожей, замечаю, что со столика, куда мы обычно сваливали почту, убрана наша с Джен фотография. На кухне все по-прежнему, только на дверце холодильника тоже нет фотографий — а я помню, тут мы были сняты на винограднике, а еще тут была прилеплена моя старая черно-белая карточка, времен колледжа, Джен ее так любила. На этой карточке я сижу на парапете в шапке а-ля король регги Боб Марли и улыбаюсь в объектив — а на самом деле я улыбался Джен, потому что она меня снимала. Фотографий Джен с Уэйдом тоже нет, и мне видится в этом добрый знак: возможно, эти отношения для нее не так уж ценны. Тьфу ты, дурацкие рассуждения! Их связь длится уже год! А фоток нет потому, что супружескую неверность фиксировать не принято.

Перейти на страницу:

Все книги серии Corpus

Наваждение Люмаса
Наваждение Люмаса

Молодая аспирантка Эриел Манто обожает старинные книги. Однажды, заглянув в неприметную букинистическую лавку, она обнаруживает настоящее сокровище — сочинение полускандального ученого викторианской эпохи Томаса Люмаса, где описан секрет проникновения в иную реальность. Путешествия во времени, телепатия, прозрение будущего — возможно все, если знаешь рецепт. Эриел выкладывает за драгоценный том все свои деньги, не подозревая, что обладание раритетом не только подвергнет ее искушению испробовать методы Люмаса на себе, но и вызовет к ней пристальный интерес со стороны весьма опасных личностей. Девушку, однако, предупреждали, что над книгой тяготеет проклятие…Свой первый роман английская писательница Скарлетт Томас опубликовала в двадцать шесть лет. Год спустя она с шумным успехом выпустила еще два, и газета Independent on Sunday включила ее в престижный список двадцати лучших молодых авторов. Из восьми остросюжетных романов Скарлетт Томас особенно высоко публика и критика оценили «Наваждение Люмаса».

Скарлетт Томас

Фантастика / Ужасы / Ужасы и мистика
Ночной цирк
Ночной цирк

Цирк появляется неожиданно. Без рекламных афиш и анонсов в газетах. Еще вчера его не было, а сегодня он здесь. В каждом шатре зрителя ждет нечто невероятное. Это Цирк Сновидений, и он открыт только по ночам.Но никто не знает, что за кулисами разворачивается поединок между волшебниками – Селией и Марко, которых с детства обучали их могущественные учителя. Юным магам неведомо, что ставки слишком высоки: в этой игре выживет лишь один. Вскоре Селия и Марко влюбляются друг в друга – с неумолимыми последствиями. Отныне жизнь всех, кто причастен к цирку, висит на волоске.«Ночной цирк» – первый роман американки Эрин Моргенштерн. Он был переведен на двадцать языков и стал мировым бестселлером.

Эрин Моргенштерн

Любовное фэнтези, любовно-фантастические романы / Магический реализм / Любовно-фантастические романы / Романы
Наша трагическая вселенная
Наша трагическая вселенная

Свой первый роман английская писательница Скарлетт Томас опубликовала в 26 лет. Затем выпустила еще два, и газета Independent on Sunday включила ее в престижный список двадцати лучших молодых авторов. Ее предпоследняя книга «Наваждение Люмаса» стала международным бестселлером. «Наша трагическая вселенная» — новый роман Скарлетт Томас.Мег считает себя писательницей. Она мечтает написать «настоящую» книгу, но вместо этого вынуждена заниматься «заказной» беллетристикой: ей приходится оплачивать дом, в котором она задыхается от сырости, а также содержать бойфренда, отношения с которым давно зашли в тупик. Вдобавок она влюбляется в другого мужчину: он годится ей в отцы, да еще и не свободен. Однако все внезапно меняется, когда у нее под рукой оказывается книга психоаналитика Келси Ньюмана. Если верить его теории о конце вселенной, то всем нам предстоит жить вечно. Мег никак не может забыть слова Ньюмана, и они начинают необъяснимым образом влиять на ее жизнь.

Скарлетт Томас

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
WikiLeaks изнутри
WikiLeaks изнутри

Даниэль Домшайт-Берг – немецкий веб-дизайнер и специалист по компьютерной безопасности, первый и ближайший соратник Джулиана Ассанжа, основателя всемирно известной разоблачительной интернет-платформы WikiLeaks. «WikiLeaks изнутри» – это подробный рассказ очевидца и активного участника об истории, принципах и структуре самого скандального сайта планеты. Домшайт-Берг последовательно анализирует важные публикации WL, их причины, следствия и общественный резонанс, а также рисует живой и яркий портрет Ассанжа, вспоминая годы дружбы и возникшие со временем разногласия, которые привели в итоге к окончательному разрыву.На сегодняшний день Домшайт-Берг работает над созданием новой платформы OpenLeaks, желая довести идею интернет-разоблачений до совершенства и обеспечить максимально надежную защиту информаторам. Однако соперничать с WL он не намерен. Тайн в мире, по его словам, хватит на всех. Перевод: А. Чередниченко, О. фон Лорингхофен, Елена Захарова

Даниэль Домшайт-Берг

Публицистика / Документальное

Похожие книги