Далеко от неба

— Соображаешь, с какой стороны заход лучше сделать? — прошептал кто-то, как показалось ему, чуть ли не из-под ног.

Василий задержал дыхание, пытаясь сориентироваться, потом осторожно присел, зашарил правой рукой по опавшей прошлогодней хвое, наткнулся на ногу в тяжелом армейском ботинке, легонько успокаивающе похлопал по ней и пристроился рядом.

— Голову сломал — куда, думаю, мужики подевались? Хотел уже языка взять для детальной ориентировки.

— Вот на этот самый случай мы тебя, дурака, и скарауливаем. Помним, как ты нам на голову с крыши свалился. Попрется, думаем, без оглядки, придется всю стратегию пересматривать.

— За дурака спасибо, — хмыкнул Василий. — Особенно если стратегия имеется.

— Имеется, имеется. Егор поэтому велел дожидаться тебя в обязательном порядке.

— Где он?

— Неподалеку. Вздремнул, наверное. Третью ночь без сна. Ну что, двинули?

— Может, мне здесь все-таки? Оценить обстановку получшей.

— Поползли, поползли. Здесь на пузе, а чуть дальше — на карачках. Они на тропках засаду расставили. Вполне грамотно обустроились на случай твоего появления. Знали, что объявишься.

— На подходе засекли.

— Да нет, уважают просто. Я тут краем уха подслушал, что ты из вертолета на ходу выпрыгнул. Расскажешь потом в подробностях. Ладненько, поползли. А то мне уже надоело пень из себя изображать. Егор Иванову заначку в твой адрес отыскал еще вчера. Ознакомишься, будем решать, что дальше делать.

Спустившись к ручью, они наконец выпрямились и неторопливо направились к большой груде камней, когда-то сорвавшихся со скального склона полуразрушенной давним землетрясением горы, своими причудливыми очертаниями резко выделявшейся среди окрестных сопок.

— Выдрица, — кивнул на нее Василий. — Отец ей такое звание присвоил по поводу непохожести на окружающую местность.

— Чего-чего, а непохожестей здесь хватает, — согласился Ермаков. — Интересный вашему семейству участок достался. Недаром они на него глаз положили — на ушах стоят, землю роют, убивают, вертолеты заказывают. А теперь вот за тебя взялись, всем своим криминальным составом навалились. Чем уж ты им так насолить успел? Неделя всего как вернулся. Неужели только из-за этой записки? Между нами, в ней ничего для них интересного.

— Прочитали? — остановился Василий.

— Обязаны были. На случай непредвиденных обстоятельств. Написано вполне разборчиво. Видимо, зрение у него только начало погасать.

— Что там?

— Могу дословно.

— Давай.

— «Хорошо, что нашел. Знал, на тебя надежда. Скоро погасну, а ты думай. Здесь жизни никому не будет. Всем, никогда. Все отравили. Забирай мать, Поленьку и уезжай подальше. Куда сможешь. Потому что…» Дальше совершенно неразборчиво. Зрение отказало. Хорошо, что спрятать успел. Ощупью. Плохо спрятал. Егор сразу нашел. И они бы нашли, знали, где искать. Только пользы им от этого, как понимаешь, никакой. Пальцем он ни на кого не показал, доказательств никаких. Могут спать спокойно.

— Да нет, спокойно они спать больше не будут. Не дам.

— Прямо сейчас?

— Прямо сейчас.

— Слышишь, Егор Иннокентьевич? — обойдя большой камень, спросил Ермаков. — Опять наша с тобой стратегия перевернуться собирается.

— Здорово, Василий, — появившись неизвестно откуда, протянул, здороваясь, руку Егор Рудых. — А мы тебя заждались. Рассказывай, чего надумал. По какому поводу делегация в расширенном составе прилетела? Ты им, что ли, шороху навел?

— Сначала они мне, потом я им. С полной уверенностью за золотишком здешним прилетели. Заодно и меня прихватили, чтобы под ногами не мешался. Пришлось свои меры принимать.

— Рассказывай.

— Расскажу. Потом. Сначала настроение им спорчу.

— Каким образом?

— Для начала сообщу, что золото, за которым они все кагалом намылились, уже поболе полувека совсем в другом месте находится. В абсолютной для них недоступности.

— Сведения достоверные? — спросил Ермаков.

— Без вариантов. Убедился собственными глазами.

— Любопытно. Выходит, им опять все обломилось.

— Считаешь, поверят тебе?

— Их дело, могут верить, могут не верить. Лично я предъявлю им свои доказательства. С вашей помощью, конечно. Одному трудновато будет.

— Рассказывай, — снова попросил Ермаков.

— Расскажу. Передохну только маленько. Двое суток на ногах. Километров сто отмахал, если напрямую. Боялся, вам ждать надоест.

— Лады, устраивайся.

— Егор сегодня такого глухаря оприходовал, пальчики оближешь. А тут эти не вовремя нарисовались, пришлось сворачиваться в срочном порядке. Даже к пробе не приступили. Сейчас мы его и приговорим. И приговорим, и поговорим, и новую стратегию обрисуем. Расскажешь, что задумал.

* * *