Да, нет, возможно

– Я помню ее совсем малышкой! Твоя мама разрешила мне ее подержать, а я потом вернулась домой и закатила жуткую истерику, потому что тоже хотела младшую сестру. И так завидовала тебе. Помню, мне она показалась ужасно милой. А теперь она уже взрослая – и очень классная. И агитировать у нее получалось от- лично!

– Может, лучше ты скажешь речь на ее бат-мицве? – предлагаю я.

– Хорошая попытка, – усмехается Майя. – Но я позже помогу тебе написать ее.

Мы возвращаемся домой, где выясняется, что парни и Софи отказались от «Колонизаторов» ради бургеров и крекеров-«рыбок». Фелипе и Нолан вместе устроились на большом кресле, Дрю и Софи оккупировали диван. Между ними на нем стоит упаковка «рыбок». Стоит мне спустить Бумера с поводка, как он могучим прыжком ныряет в объятия моей сестры.

Мы с Майей на секунду замираем в дверях гостиной: у меня такое ощущение, словно я стою на сцене в свете прожекторов.

– Так… Парни, это Майя. Майя, это Фелипе, Нолан, Дрю и Софи, с которой вы уже виделись.

Фелипе подбегает, чтобы обнять Майю, и это ее одновременно пугает и радует. Нолан с улыбкой откидывается на подушку.

– Вы с Джейми собратья по агитации, верно?

– Собратья? – хмыкает Дрю.

Я делаю вид, что не слышу, и поворачиваюсь к Нолану.

– Да!

Майя тем временем разглядывает коробку печенья.

– Вы что, тоже поклонники этих крекеров?

– Нет. Но это официальный перекус, принятый в семействе Голдберг, – объясняет Фелипе. – Сам-то я больше люблю кукурузные палочки.

– Еще как, – поддакивает Нолан.

– А я – хлопья, – встревает Дрю.

– Но вы же в курсе, что перекусить можно не чем-то одним, а всем сразу, да? – спрашивает Майя, склонив голову набок.

– Я моногамен во всем, что касается хлопьев, – заявляет Дрю, закидывая в рот горсть печенья.

– Не похоже.

Дрю улыбается и шепчет мне – впрочем, довольно ясно: «Она мне нравится».

– Я очень рада наконец познакомиться с вами, – говорит Майя. – Простите, что приехала в таком виде…

– Ты не… – начинаю возражать я.

– А теперь мне, наверное, пора.

– Нет! – Дрю тут же вскакивает на ноги, кидая Софи коробку печенья. – Не пора. Это мы сейчас уходим, да, ребята?

– Ага. – Фелипе и Нолан, поднимаясь со своего кресла, берутся за руки.

Дрю поворачивается к Майе.

– Тебе придется остаться и составить Джейми компанию.

– Определенно, – добавляет Фелипе.

– Несомненно, – вставляет Нолан.

– Ты это слово из приложения Bitmoji подцепил? – подозрительно прищурившись, спрашивает Софи.

Майя поворачивается ко мне.

– Оставайся! – подтверждаю я. – Если хочешь. Если не хочешь, не оставайся. Но остаться можно. Даже нужно. Это будет здорово. Если только ты не…

Тут Дрю пихает меня, призывая замолчать.

– Ладно, – кивает Майя.

– Отлично. Мы тогда пойдем, – говорит Дрю. – Побудете наедине.

Ого. Не знаю, хочу я сейчас придушить его или обнять. Возможно, и то и другое.

Время наедине. Наедине с Майей. У меня дома, где есть моя комната, моя… Так, про кровать я думать не буду. Это глупо. Нет смысла думать ни про кровати, ни про Майю, ни про Майю и кровати в одном предложении…

– Отлично! – восклицает Софи. – Джейми, давай тогда в твою комнату перейдем?

В итоге мы втроем садимся писать тост. Я-то думал, это будет настоящее мучение, но все не так плохо. Софи уползает ко мне на кровать, неустанно подбрасывая новые и новые идеи того, как я могу отзываться о ее выдающихся талантах.

– Давай расскажем им о том, как я однажды затянула унитаз прозрачной пленкой?

– Почему, скажи на милость, мы решили бы рассказывать об этом гостям?

Майя улыбается и поудобнее устраивается в моем желтом ушастом кресле.

– Почему бы тебе не рассказать ее прямо сейчас?

– Боже мой, – немедленно начинает Софи. – Это был сущий хаос. На нее попала его моча и…

– Софи, ты же не хочешь упоминать мочу в тосте, верно? – предупреждающе вмешиваюсь я. – Ты не хочешь, поверь.

– У тебя два полных комплекта книг о Гарри Поттере? – спрашивает Майя, разглядывая мой шкаф.

– Конечно. В твердой и в мягкой обложке.

Она осматривается.

– Мне нравится твоя комната. Очень похожа на тебя. А вот этот бордюр на обоях? Это же…

– Факты из истории США в хронологическом порядке, – киваю я.

– А это, наверное, твой дедушка? – Она берет со стола фотографию в рамке.

– Ага.

– Мэдди, моя подруга, как-то сказала, что наш дедушка в молодости был жутко симпатичный. Я ее услышала и говорю: «Они же с Джейми на одно лицо», а Мэдди такая: «Именно», – сообщает Софи и выпрямляется, сверкая глазами. – А ты что думаешь, Майя? Симпатичный у нас дедушка?

– А вон там, – перебиваю я ее громко, указывая на стену за плечом Майи, – снимок с дня президентов в пятом классе. Вон тот, в блестящей рамке.

На этой фотографии мне одиннадцать и я стою, наряженный в рубашку, галстук и кофту, возле снимка центра Картера. Могло быть и хуже. Фелипе вон пришлось изображать Эйзенхауэра. У него даже был парик с лысиной. Так что…

– Джейми, боже мой… – Майя прижимает руку к груди.

Софи переводит на меня взгляд.

– Это не тогда ли ты назвал президента Картера…

– НЕВАЖНО, Софи. Тебе не пора Бумера выгуливать?

Но Софи так просто со следа не сбить.