d3257173e6e84c0dbd07778660e8d04c

— А что интересно? — он знал, что этот вопрос глуп и неуместен. Он знал, что Бонни соглашается продолжать этот бессмысленный разговор лишь потому, что ей жизненно необходимо хотя бы посмотреть на того, кто разбивает ее сердце каждый день. Воспаленное сознание выдавало фрагменты размытых воспоминаний в хаотичном порядке. Тоска завыла в душе.

— У каждого свое. У тебя вот — Елена.

— Ты больше не общаешься с ней? — бесчувственным ударом наотмашь. Бонни отвела взгляд, она старалась сконцентрировать свое внимание на чем-то конкретном и не слишком болезненном. Девушка засунула руки в карманы, сжимая их в кулаки, с удивлением обнаруживая, что не заметила как пальцы похолодели.

— В этом мире у всего есть срок годности, — она устремила взгляд вдаль, словно пыталась найти там кого-то. — Я понимаю ее поступки. Она принимает мои. Между «понимать» и «принимать» есть разница, Тай.

Девушка взглянула на парня, собирая последние силы в кулак. Бонни хорошо выучила уроки жизни, она отлично поняла, что вынуждена быть сильной, вынуждена терпеть подругу, которая разбила их дружбу, вынуждена выносить Тайлера, который разбил ее спокойствие, вынуждена уживаться с самой собой, ведь если бы не ее пустые амбиции — не было бы ссоры с Еленой, влюбленности в Тайлера, вечных стычек с отцом, туберкулеза…

И Клауса. Его бы тоже не было в ее жизни.

Бонни-то поняла. Но принять и простить себя она по-прежнему не могла, не могла себя пожалеть. Поэтому сейчас охраняла сталь в голосе, уверенно смотрела на Тайлера и продолжала делать вид, что ее чувства к нему на деле ничего особого не значат.

— Но думаю, что у нас не получится быть подругами.

Он будто бы понимал ее, будто бы мог сказать сейчас что-то подбадривающее, что-то обнадеживающее. Блеск в его глазах был холодным, но родным. Бонни ощущала, как у нее сносит крышу, как она начинает медленно, но верно поддаться желанию поцеловать парня, которого полюбила.

Первого парня.

— У нас тоже, Бонни. Мне жаль, но…

В глазах защипало, Бонни подняла голову вверх, а потом снова посмотрела на Тайлера, натягивая улыбку. Чем шире улыбка становилась — тем становился глубже порез на сердце. Удивительно, что там еще осталось место для порезов.

— У меня ни с кем не получается, Локвуд, — она по-дружески похлопала парня по плечу. Бонни знала — Елена тоже выйдет из колледжа с минуты на минуту. Бонни отлично понимала — Локвуд приехал к ней. Девушка ощущала, как пальцы мерзнут сильнее, как слезы вот-вот выльются, — и тогда все рамки рухнут. Тогда маска сильной Бонни тоже падет.

Беннет не могла этого допустить.

— Я ведь не глупая, — она сделала глубокий вдох, все еще улыбаясь, все еще сохраняя спокойствие, держа свои эмоции под жестким контролем. В ее рисунках было слишком много ярких красок — Бонни любила колорит, любила сочетать несочетаемое. Но жизнь не любила Бонни — рисовала ее серыми красками, раскрашивала ее жизнь простыми карандашами, хоть тоже была не против сочетать несочетаемое.

Елена и Бонни.

Бонни и семья.

Тайлер и Бонни.

— Мне надо еще на работу, Тай… До встречи.

Она прошла мимо, направляясь к машине. Бонни не оглядывалась, Бонни сдерживала слезы и безумное желание закричать в пустоту. Она ощущала чувства, которые клокотали в груди. Ей казалось, что в ту аварию попала она, а не Елена. Что это ее сбила машина — размазала по асфальту, разбавив однотонность жизнь чахлой феминистки единственным ярким кроваво-алым цветом. Ей казалось, что это она потеряла зрение, что это она блукает по темным закоулкам Вселенной, видит сны, в которых блуждает и бесчинствует мальчик Тайлер. Ей казалось, что она уже давно в реанимации.

Лет с четырнадцати.

Бонни села в машину, она не хотела видеть, что Тайлер остался на порожках, ожидая свою Мальвину. Локвуд ведь тоже сбит машиной, тоже рамазан по асфальту, тоже превращен в фарш, тоже ослеплен. Но ему нравится плыть в пустоте, утопать в ней, захлебываясь морской пеной горечи.

5.

Бонни прошла мимо, а Елена вышла на порожки, возле нее ошивалась та самая блондинка с сияющей улыбкой на глазах. Красивая девочка Кэролайн понравилась бы прежнему Тайлеру, потому что прежний Тайлер тоже много улыбался, тоже любил ходить в зоопарке, фотографироваться со зверями, доставать охранников.

Для прежнего Тайлера был важен процесс, для нового — результат.

Локвуд сделал шаг вперед, напрочь забывая об ушедшей Беннет, о ее бескрайней и глубокой любви, которая могла бы излечить его. Которой бы хватило на них обоих. Но Тайлер отмахнулся от чувств Бонни и снова шагнул навстречу Елене, та увидела его. В ее глазах можно было прочесть сожаление и извинение. Она бы рада излечиться в любви Локвуда, которой бы хватило на них обоих, да только не хочет. Сама привыкла раны зализывать, сама привыкла вылезать из пропастей.

Девушка взяла Форбс под руку.

— Не хочешь зайти в гости? До возвращения Дженны еще полтора часа.