d3257173e6e84c0dbd07778660e8d04c

— Почему ты не поехал домой? — спросила она, задумываясь о том, что надо предложить ему поесть — он ведь выдохся, наверное, совсем. Но она сделает чуть позже, сейчас ей просто хочется не потерять зрительного контакта.

— Не хочу, чтобы мать смотрела на меня, — произнес он, беря в руки свой рюкзак и извлекая оттуда бутылку спиртного — Бонни даже не обратила на это внимание. Тайлер был важнее, чем его привычки. — Мне жаль, что я вне планово уехал.

— Семья — это то, что дано не каждому. Ты бы берег ее.

Он внимательно посмотрел на нее, на Бонни, которая точно знала цену семье, точно знала цену человеческим отношениям и точно могла дать совет. Или, по крайней мере, произнести очевидные факты.

Ее двухкомнатная квартира, которую снимала Бонни, была расположена на самом верхнем этаже, так что сверху никто не мешал, топая ногами и шумя пылесосом. Да и сама квартирка была отремонтирована в стиле хай-тек, и небольшая площадь уже не имела значения в сравнении с ремонтом. С шикарным ремонтом.

Шикарная Бонни в шикарной квартире. Бонни, без ненависти во взгляде и безумия в душе. Новая Бонни была притягательнее, красивее, от нее не несло сигаретами и алкоголем. Новая Бонни нравилась больше, чем прежняя.

— И откуда такие апартаменты? — спросил Локвуд, делая глоток спиртного и оглядывая пространство. — Откуда такая ты?

Девушка улыбнулась, тоже более вальяжно располагаясь на мягком белом диване. Новая Бонни не была увлечена феминизмом, не плакала, не кричала и не закрывалась в ванной. Новая Бонни была совершенно иной.

И что стало с ее чувствами?

— Ты не хочешь ничего рассказывать о себе, но просишь меня рассказать о моей жизни. Тебе не кажется, что это несправедливо?

— Справедливость — от лукавого, как говорится, — пожал плечами Тайлер. — Ты нашла себе кого-то?

Он повернулся в ее сторону, а Бонни спрятала взгляд. От прежней Бонни остались только чувства. И в эту самую минуту Локвуд не сомневался, что ее отношение к нему осталось прежним. Кто бы не нашел ключ от ее сердца, кто бы не помог ей встать на ноги — Беннет была влюблена в Тайлера даже несмотря на то, что прошло почти два месяца. Даже несмотря на то, что эти два месяца она жила с мыслью, что вряд ли его когда-нибудь увидит.

— Нет. Мы и не виделись с декабря, наверное… Неважно, кто этот человек, и чем он занимается…

— Значит, все-таки — он? — уточнил Локвуд, снова улыбаясь. Улыбаясь, как улыбался прежний Тайлер.

— Он выходил меня как бездомную кошку, представляешь? Научил меня драться, помог добиться повышения стипендии, заставил вернуться к лечению. Я сдала сессию с одной четверкой, — Беннет тоже улыбнулась. Новая Бонни чаще улыбалась. Люди не меняются за два месяца. Но они получают возможность начать жизнь заново. И Бонни начала.

— Помог найти эту квартиру и устроиться на работу…

— Ты работаешь? — с удивлением спросил он.

— Да. Я работаю в танцевальной студии. Учу тринадцатилетних девочек зажигать на школьных вечеринках.

Она действительно умела танцевать и по-прежнему не хотела рассказывать о том, откуда в ней эти умения. Бонни стала совершенно другим человеком. И глядя на нее, Тайлер думал о том, что именно эта версия Бонни добьется большего.

А «эта версия» задумалась над другим. Она вспомнила постулаты Ребекки — чисто случайно, но все же вспомнила. Та кричала о том, что женщинам должны отводится таким же права, как и мужчинам. Она кричала о матриархате, устанавливая первенство женского пола над другим и тем самым продолжая тенденцию сексизма уже в несколько иной форме.

А Бонни подумала о том, что мужчина может и должен быть рядом с женщиной, как был Клаус. В Майклсоне отнюдь не взыграло чувство справедливости, голос раскаяния и совести не завопил. На теле Бонни по-прежнему были росписи от его жестокости, и Беннет знала, что вряд ли когда-нибудь забудет о мстительности и жестокости этого человека. Более того, один раз ей довелось увидеть, как Клаус избивал одного из должников, после чего девушка сутки не могла есть.

Но он был рядом. Он не стал другом, не стал опорой, соратником или хотя бы тем, с кем можно выпить. Но он был рядом. Бонни не вышвырнули из колледжа как грозились. Бонни сдала сессию и смогла устроиться на работу. Она получает зарплату, повышенную стипендию и стаж в трудовой книжке. Она вернулась на ту тропу, с которой свернула. Или на которую до этого даже не ступала.

— И с чего бы кому-то так помогать тебе? — спросил Локвуд, вырывая девушку из потока мыслей. Та ответила будто в трансе:

— Я спасла ему жизнь.

А он спас ее жизнь — но это она поняла уже давно. Сейчас же она осознавала другое — не нужно установление матриархата. Или патриархата. Мужчина должен быть рядом. Женщина должна быть рядом. И если удастся хоть как-то приблизиться к этому — можно будет избежать дискриминации, насилия и развода. Идея была утопичной, но мысль — новой.