Д.В.Ж.Д. 2035

Я повернулся к Артёму.

— Проследи за безопасностью.

Младший лейтенант кивнул.

— Вперёд!

Две души на город, одна из которых отлетела за грань незадолго до нашего пришествия. Не густо. Но больше никаких признаков жизни нам найти не удалось. Как и чего-то полезного. Ни оружия, ни припасов, ни снаряжения. Дома стояли пустыми, многие без окон и дверей. Просто голые остовы, ничем не напоминающие, что когда-то в них теплилась жизнь.

Так мерзко на душе от всех этих мёртвых посёлков, деревень, городишек. Я знаю точно только одно — все, кто проклинал мир и желал ему горения в аду — своего добились. Желания имеют свойство сбываться. Мы слишком часто говорим не то, что надо.

Рация пикнула, подхватил на автомате. К тому времени с Салаватом и Ленкой у розового вагона, раздумывали, хватит ли угля или надо идти в лес тонуть по колено в грязи?

Так, надо развлечься, отогнать тоску. Здесь вроде ровное поле. Не так уж и грязно. Десять тачек укатили за углём. Богдан с парой солдат кроет. Остальные все люди у состава. Не считая раненых, игроков шесть наберётся.

— Тёма, у нас же там был где-то мячик?

— Конечно. Футбольный, — обронил завхоз, не сразу понимая, о чём я. — Я на ножке триста выбиваю. Хочешь, покажу?

— Лучше я тебе покажу, что такое настоящий футбол.

Я подхватил рацию, нажал кнопку:

— Кузьмич, кости размять не желаешь? Зови народ на товарищеский матч. Три на три.

— А что, неплохая идея. — Загорелся машинист. — Я даже на воротах постою… Хотя, брешу. Я — нападающий!

Через пятнадцать минут народ носился по лужам за мячиком. Команда «Зенит» против команды «Спартака». Жаль, что из всей экспедиции только я, Кузьмич и Брусов помнили значение этих слов.

Рассказать правила на пальцах не составило много времени. Импровизированные ворота с обоих сторон состояли из пары чурок. Кузьмич стал играющим судьёй. Свистел он и без свистка будь здоров. Судил хуже, но кого это волновало? Было решено играть на сгущёнку! По банке на игрока! Остальные люди, не допущенные к турниру по причине травм, были зрителями и болельщиками.

Вот и носились по полю сначала шесть человек, а после больше. Ещё двое без конца ловили мячики у ворот. Поскольку на воротах стояли женщины, голы сыпались один за другим. Многие играли в футбол впервые. На двадцатом мяче я сбился со счёта.

Финальный посвист Кузьмича раздался, когда счёт был тридцать-тридцать. Как он считал, оставалось загадкой. Но настроение у всех поднялось. Хоть на время забыли про всех этих мутантов, про смерти. Развеялись.

Уговор есть уговор — на ужин пришлось раздавать целую коробку сгущёнки. Какого было моё удивление, когда через полчаса после ужина я обнаружил половину из них у Андрейки. Спал он отныне на верхней полке моего с Ленкой купе, там же и складировал запасы щедрых игроков. Решив, что одному ему столько не съесть даже с чаем, тайком положил банку под подушку Лене. Похоже, они становились ближе не по дням, а по часам.

В путь мы решились тронуться только с утра.

Гудок тринадцатый

— Шаровая молния как этнический признак -

Весь мир, почудилось ему,

Охвачен безумием плоти

Эмиль Золя. «Нана»

Следующий день принёс новые сюрпризы: Кузьмич грустно сообщил по рации, что дальше рельсовых путей не наблюдается. В недоумении пробежавшись разведгруппой вдоль того, что ранее называлось железнодорожным сообщением, мы и вовсе выяснили, что и всех наших рельсов не хватит, чтобы закрыть брешь, растянувшуюся на несколько километров.

Тема дня — куда они делись все за ночь?! Вчера же были!

Всего два километра без рельсов и вся экспедиция была поставлена на грань падения. Вот так просто взять и перечеркнуть все наши труды, наши надежды.

— Да не может быть! Искать! Искать рельсы по округе, чёрт бы их побрал! Далеко утащить не могли! — бубнил я в рацию, пока три разведгруппы прочёсывали окрестности. — И кто? «Муравьи» что ли? Белые? Титанов дежурящие бы заметили! Кто вчера дежурил — доложить!

Доклады ничего не дали. Ночь была тихой и спокойной, никакого постороннего шума, огней. Куда делись рельсы, никто понятия не имел — вокруг были только мёртвые поля, подлески, болотца, что образовались от талой воды. Никаких подозрительных следов, только наши собственные от вчерашней возни по мини-футболу.

Признаков военных действий не наблюдалось. Никаких тебе взрывов, воронок, радиация в норме. Тем не менее, ни попутки, ни встречки. Лишь голая возвышенность, на которой ранее лежали пути.

И всё!

Разве что часть шпал осталась нетронутой (не успели утащить?), но всё равно придётся и новые рубить — часть тоже порастащили. Но шпалы хоть могли на костры пустить (как будто лесов вокруг мало хвороста набрать!), а куда эта вражина могла деть рельсы?! На переплавку? Мощности требуются. На строительство? Да кому это надо таскать такие тяжести, когда можно использовать то, что осталось и что валяется поблизости от бывших населённых пунктов.

И следы! Где следы?

— Хренова, Василь Саныч, — резюмировал Алфёров. — Застрянем мы здесь. Придётся долго корячиться.