converted_file_806c7527

Пауза была достойна театральных подмостков. Парни скрестились тяжелыми взглядами, не делая попытки выглядеть любезными, как предписывали правила приличий и просто здравый смысл. Видимо, когда речь шла о защите территорий, этот самый здравый смысл и вовсе отбивало напрочь сложными для женского понимания химическими процессами в мужских мозгах. Хотелось как-нибудь разрядить разрядить накаленное молчание, оскверненное возгласами из обеденного зала, например, попытаться представить двух важных в моей жизни мужчин друг другу, но я начисто забыла, каким именем назвала Кайдена, когда летом знакомила с Клариссой, поэтому просто кусала губы и не понимала, как поступить лучше.

Вдруг дверь уборной чуть-чуть приоткрылась, и в образовавшийся проем выглянула крайне смущенная дама, замурованная внутри из-за неожиданно вспыхнувшего скандала.

Молодые люди, я слышу, у вас тут тихо стало. Если вы закончили выяснять отношения, то позвольте мне выйти? – прошептала она, ткнув пальчиком в кружевной перчатке в сторону обеденной залы.

- Извините, - проблеяла я.

- Мы уходим! – рявкнув в унисон, Кайден и Валентин снова обменялись крайне нехорошими взглядами.

Дама испуганно юркнула обратно в уборную, словно черепаха – в панцирь, а потом все-таки вынырнула и по стеночке, прижав сумочку к объемной груди, прошмыгнула к выходу, но тут наткнулась на Кайдена, ойкнула и пробормотала:

- Какой красивый мужчина…

Тот немедленно уступил дорогу и протянул мне руку:

- Пойдем, Лера.

- Надеюсь, вы еще передумаете насчет помолвки, - вымолвила я, обращаясь к не случившимся супругам, и, вложив руку в раскрытую ладонь Кая, кивнула: - Пойдем?

Молчание, каким нас проводила бывшая парочка, било по нервам. Спиной я чувствовала тяжелый взгляд Тина. Он поражен, что у меня действительно есть парень? И вдруг в голову пришла догадка: друг детства изумлен тем, кто он.

- Вы с Валентином знакомы? – посмотрела я в лицо абриссца.

- Когда ты называла фамилию Озеров, я не даже не догадывался, кто имелся в виду, - кривовато усмехнулся тот, но немедленно улыбнулся, стараясь стереть неприятное впечатление: - Тебе интересно, где мы познакомились?

- Очень даже.

- Во время визита пару лет назад, когда обсуждалось примирение.

- Валентин участвовал? Он ведь ненавидит… - осекшись, я торопливо огляделась, не слушает ли кто-то, и все равно проглотила окончание фразы.

- На сто процентов, - отозвался Кайден, открывая передо мной дверь таверны.

Мы вышли на омытую осенним дождем Судную площадь.

ГЛАВА 8 – СЕРДЦЕ АБРИСА

Когда я толкнула калитку и вошла в наш старый, залитый вечерними сумерками сад, то невольно глянула на окна второго этажа. Конечно, они были темны, Кайден предупреждал, что подаст в отставку и съедет, чтобы не привлекать лишнего внимания, но отчего-то старая махина с деревянной мансардой и с лестницей, заваленной опавшими листьями, вдруг показалась обездоленной.

Под дверью разметенные ветром валялись письма. Быстро собрав пачку, я вошла в дом и, бросив на пол почти пустой дорожный саквояж, где лежали только сувениры для Крис, перебрала послания. В основном письма адресовались отцу, но на одном из плотных сероватых конвертах стояло мое имя. Отправителем оказался Оливер Вудс. Не веря, даже сургучную печать с хвостиками вощеной нити проверила – ошибки не было, послание действительно отправил профессор и, судя по тому, что оно прибыло даже раньше меня, он не поскупился на ускоренную доставку.

Отложив остальную почту, я открыла конверт и с удивлением внутри обнаружила плотную прямоугольную карточку, какие обычно использовали для печати портретных гравюр. Тонкими чернильными линиями на ней была нарисована изящная руна. Та самая, чтобы вытатуирована на спине у Кайдена. Под рисунком стояла подпись на языке параллельного мира «Сердце Абриса». Чувствуя, как меняюсь в лице, я перевернула карточку. В центре была коротенькая надпись без каких-либо комментариев:

«Абрис – земля обетованная», Э.Вудс, стр.168

Похоже, здравник советовал мне поискать упоминания о самой древней руне в сочинения первого переселенца Эррона Вудса, хранившихся в университетской библиотеке!

Выглядело так, будто до тайны было добраться очень просто, стоило всего лишь протянуть руку, но иногда оказывалось, что даже самое короткое расстояние под гнетом обстоятельств растягивалось до размера пропасти! Едва я возникла в читальном зале на следующее утро, как похожий на сморчок смотритель ткнул мне в лицо увольнительной грамотой, завизированной самим ректором.

- За что? – охнула я, буквально чувствуя, как из рук уплывает долгожданная разгадка.

- Вы пропустили три рабочих дня без серьезной на то причины, – прошамкал он, строго поглядывая над узенькими лекторскими очками с одним треснувшим посередке стеклышком.

- Господин смотритель, вы слышали что-нибудь об омнибусе, на который на этой седмице напали грабители? – осторожно уточнила я.

- Полагаете, я газетных листов не читаю? – возмутился вредный старик.