converted_file_806c7527

- Конечно, читаете! – замахала я руками. – Но разве вам не передали, что я тоже была в числе пострадавших? Где еще серьезнее найти причину пропуска?

- Так, выходит, вы в начале рабочей недели запрыгнули в карету и сбежали в столицу, не потрудившись взять отгул? – с победоносным видом уточнил смотритель.

С такой точки зрения вопрос я, конечно, не рассматривала, пришлось согласиться со вздохом:

- Выходит, что так.

- Тогда держите грамоту. – Он всучил мне свиток. – Расчет получите в конце месяца.

Старик уселся на привычное место за библиотечной стойкой.

- Идите, идите! – помахал он рукой, точно отгонял надоедливую муху. – Разговор окончен.

Совершенно сбитая с толку я действительно развернулась и сделала несколько шагов по проходу между пустующими столами, но резко развернулась.

- Послушайте, господин смотритель, но ведь читальный билет мне не аннулировали? - пришлось проигнорировать злобный прищур старика, обычно по утрам находившегося в препаршивейшем настроении. – Мне нужны сочинения Эррона Вудса. «Абрис – земля обетованная». Она стоит в хранилище, на верхней полке…

- Светлые духи, барышня, я получше вашего знаю свое хранилище! Вы здесь даже не служите!

- В этом хранилище я провела время больше, чем в читальном зале, пока тут у вас на побегушках служила!

Ненавижу, когда умаляют заслуги других. За тот месяц, что я работала стажером, редкий библиотекарь спускался в подвал! Оставляли книжки на тележках, надеясь, что поутру разберет новенькая, чтобы старикан полдня не ворчал за коллективную лень.

- Увы, барышня, - вздохнул сморчок, - книгу так и не вернули.

- Как не вернули?

- Потише! Вы своей, позвольте, громогласностью мешаете добропорядочным читателям!

- Каким?! – рявкнула я, обводя почти пустой по раннему часу гулкий зал рукой. Единственный посетитель, первокурсник в красной мантии алхимического факультета, заснувший за столом, вздрогнул и резко поднял голову. Проверив, что дрыхнет в читальном зале, а не перед преподавателем, он закатил глаза и снова тюкнулся лбом в раскрытый учебник.

- Как я могу называть имя читателя, если вы здесь даже не служите? - отбрил меня смотритель.

- Вы разжаловали меня только сегодня утром, - в сердцах возмутилась я. – Еще вчера я числилась здесь стажером.

- Ну, так и приходили бы вчера, - вздохнул старик, поднялся со скрипучего стула и, держась за поясницу, оставил меня наедине с пустым залом, беситься, сколько душеньке влезет. Влезало в меня много, если честно.

Как только сухенькая фигура в черной бархатной мантии скрылась за стеллажами, я зашла за стойку и быстро перебрала карточки посетителей, стоявшие в ящике с пометкой «Должники». Оказалось, что книгу абрисского переселенца не вернул Тимофей Доходяга.

- Что еще за Тимофей? – нахмурилась я, и мгновенно перед мысленным взором появился образ зализанного помощника ректора, посылавшего мне улыбку маньяка. – Ах, просто Тима!

В тишине зашаркали старческие ноги. Быстро запихнув карточку в карман, я поправила на плече матерчатую торбу с учебниками и вышла из-за стойки.

- Вы чего еще здесь? – проворчал смотритель. – Назад все равно не возьму.

- И не надо, - буркнула я себе под нос и торопливой походкой направилась к высоким дубовым дверям читального зала.

Тимофея мне удалось отыскать только к последней лекции. Он выскользнул из дверей ректората, предварительно проверив, много ли народу в людном коридоре. Я даже головой покачала, когда бедняга бочком влился в поток, и пока он не скрылся за разноцветными мантиями, позвала:

- Тимофей!

От моего крика у него на прилизанной макушке вдруг встопорщилась прядка, а сам он вжал голову в плечи и припустил быстрее. Пришлось догонять беглеца, лавируя между адептами.

- Тимофей, стой же ты! – настигнув ректорского помощника почти у лестницы, я схватила его за рукав.

- Ой, Валерия! – несколько раз недоуменно моргнув, наконец, улыбнулся он.

- Эррон Вудс у тебя?

- Где?

- Ты брал фолиант «Абрис – земля обетованная»? – Я вытащила из кармана помятую карточку, сворованную в читальном зале.

Глаза Тимофея покруглели, и, побледнев в цвет белой простыни, он поспешно огляделся вокруг, не подслушивает ли кто-нибудь. Мы как будто не библиотечную книжку из хранилища обсуждали, а посеянную депешу с раскрытием заговора простив короны.

- Отойдем! – Зубрила цапко вцепился в мой локоть и, выказывая неожиданную прыть, протащил вниз по лестнице.

- Что случилось-то? – едва не теряя равновесие, я частила по ступенькам. Пришлось прыгать до первого этажа, а потом прятаться от адептов, которым до нас или стащенных библиотечных фолиантов не было совершенно никакого дела, под темной лестницей рядом с дверью в чулан, где хранились швабры и ведра.

- Как можно говорить такие вещи на людях? – высказал претензию Тимофей, буквально загнав меня угол.

- Какие вещи? – озадачилась я неожиданным волнением ректорского помощника.

- Я… Я не могу вернуть книгу в хранилище! – с надломом вымолвил он. – У меня ее отобрали!