Coagulopathies (ЛП)

— Я всегда ему говорила, что он найдет себе кого-то, — говорит она, потягивая Пино из бокала. — Ты бы видела, как он вел себя, когда был подростком, все носился с теми маленькими коробочками для ухода, которые так любил делать.

— Мама, — выпаливает профессор Рен. — Давай сбережем эти унизительные истории для нашей следующей милой встречи и потратим больше времени, отвечая на вопросы Киры.

Он встает, бормоча что-то о баре, и Лея закатывает глаза и качает головой. Теперь вижу, почему из Альфа женщин не получается лучших матерей.

— Он сменил имя после последнего семинара, — ее немного грустный, затуманенный взгляд смотрит куда-то вдаль. — Я назвала его в честь одного из моих самых близких друзей…

— Он посещал их больше одного раза? — спрашиваю я.

— О да. Десятки раз, — Лея смотрит в его сторону, слегка наклонившись. Я почти уверена, что она пьяна. — Ну, многие мальчики Омеги проходят через преждевременное половое созревание, так что его отослали на свой первый, когда ему было… хм, около восьми?

Восьми? Твою же мать.

— Это так у него появилось… — я указываю на свою шею.

— У него они везде — клейма были наказанием за попытку побега. Вот откуда у него все эти отвратительные татуировки. Пытается скрыть их, — она небрежно пожимает плечами. — Ты ведь знаешь, как мужчины начинают жаловаться, когда им достается крохотная часть того, через что проходят все женщины. Он всегда был таким.

— А семинары для Альфа женщин такие же?

— Ну конечно же. Все честно и справедливо, это просто Бен вечно хочет быть в центре внимания.

Профессор Рен возвращается с вином для себя и меня. О, хорошо, что у меня осталось то поддельное удостоверение.

Мы болтаем о разном еще немного, а я все пытаюсь постичь Лею. Она довольно легко забеременела, и советует своему сыну и мне попробовать «захват сзади», когда мы захотим детей, отчего Рен давится своим лососем. Я похлопываю его по спине и стараюсь не смеяться.

Она не очень-то милый человек, но некоторые из ее историй о борьбе за права Альфа женщин действительно интересные.

— Я срезала свой браслет тридцать лет тому, — говорит она, дотрагиваясь до своего ожерелья. — Ты можешь сделать тоже самое, Кира. В знак протеста.

— И у вас не было никаких неприятностей из-за этого? — спрашиваю я заинтригованно. Она такая крутая.

— Было немного, но ничего невыносимого. Тебя просто отправят на семинар, проведешь там неделю, обучаясь тому, как стать лидером той или иной ерунды, — Лея тянется через стол, касаясь руки Кайло. — Бену всегда нравились уроки домашнего хозяйства. Он приходил домой и часами вязал. У меня все еще полно всяких вязаных безделушек с тех времен.

Мой бокал с вином наполовину полон, но профессор Рен протягивает к нему руку и одним глотком опрокидывает в себя. А затем встает и направляется к бару, не говоря ни слова.

Я оглядываюсь через плечо, следя за ним, пока не слышу вздох Леи. Она допивает свой третий бокал, и это заметно.

— Только не забывай принимать те суппрессанты, — предупреждает она. — Один намек на Альфу и у него начнется течка. Очень чувствительный.

О… нет. Я заливаюсь краской. Наверное, именно поэтому в свой первый день он смотрел на меня так, словно хотел убить.

Профессор Рен возвращается с нашими бокалами, но я успеваю сделать парочку глотков прежде, чем он снова прикончит мой, в этот раз когда его мать начинает рассказывать мне, как странно ощущаются внутри шпоры омежьего члена. Он подзывает официанта и просит бутылку, а затем отмахивается и сам наливает себе полный бокал.

— Это самая прекрасная вещь на свете, — продолжает Лея, — но тебе захочется сбежать.

Она вздрагивает и закрывает глаза.

— Есть что-то… соблазнительное в мужчине, способном заставить тебя подчиниться.

Кайло залпом выпивает весь бокал. Я перевожу взгляд с него на Лею и пытаюсь направить разговор в нужное русло.

— Бен такой умный, — выпаливаю я. — Такой… такой умный, — я притворно улыбаюсь и неловко прижимаюсь к его руке. — Очень крутой.

— Ну, ты же с ним не из-за того, как он выглядит, — Лея фыркает и смеется. — Я просто шучу, милая. Но… знаешь, Кира слишком хорошенькая для тебя.

Господи.

— Я думаю, что он красавчик, — и ведь я даже не совсем вру, когда говорю это. — Милый. Очень привлекательный.

Лея поднимает брови.

— Конечно. Бен знает, что я просто поддразниваю его. Не так ли, дорогой?

Он кивает головой. Меня беспокоит то количество вина, что сейчас в нем, но пока что Рен совсем не ведет себя так, словно пьян. Пожалуйста, только не напивайся и не устраивай скандалов.

Но чем больше он пьет, тем тише становится, и вот ужин подходит к концу и мы обнимаемся на прощание. Лея направляется к своему Порше, а я остаюсь стоять с ее безмолвным сыном, по которому наконец становится заметно, что он выпил целую бутылку.

Он делает неуверенный шаг, медленно возясь с ключами.

— Ожерелье — это ведь так круто, да?

Я иду следом.

— Без обид, но я заберу их, — я протягиваю открытую ладонь.

Профессор Рен фыркает и шлепает их мне на ладонь, а затем ковыляет к своему джипу в полном молчании.