Читаем Clouds of Glory полностью

Планы Макдауэлла были открытым секретом, как и его нежелание воплощать их в жизнь. Он жаловался президенту Линкольну и всем, кто хотел его слушать в Вашингтоне, что его люди не готовы к наступлению, но на Линкольна оказывалось сильное давление, чтобы он что-то предпринял до возобновления работы Конгресса и до истечения девяностодневного срока призыва добровольцев Макдауэлла. "Вы - зеленый, это правда, - сказал президент Макдауэллу, - но они тоже зеленые; вы все одинаково зеленые". Это была чистая правда, но она игнорировала тот факт, что у Макдауэлла была гораздо большая доля плохо подготовленных "политических" офицеров, чем у Джонстона и Борегара. Сам Макдауэлл никогда не командовал людьми в бою. Высокий, громоздкий, * и необщительный, однокашник Борегара по Вест-Пойнту, он утверждал, что он офицер снабжения, а не "полевой командир". Своим командованием "армией Северо-Восточной Вирджинии" он был обязан "своему наставнику" Салмону П. Чейзу, секретарю казначейства Линкольна, и дружбе с генералом Скоттом, который восхищался его невозмутимостью. Правда, Макдауэлл выглядел как человек, который вряд ли поддастся панике, но он не претендовал на звание искусного тактика. Его планы нападения на армию Конфедерации при Манассасе были слишком сложны для неопытных войск и, похоже, были составлены без какой-либо мысли о концентрации, а не о рассеивании сил, что нарушало первое и самое важное правило боя. При Булл-Ран потерпели неудачу не столько войска Союза, сколько их офицеры и командующий генерал. Макдауэлл, по-видимому, считал, что если он двинется на юг и проведет демонстрацию достаточных сил, то конфедераты могут отступить. На самом деле они занимали выгодные позиции на южном берегу меандрирующего Булл-Руна и были полны решимости сражаться.

Даже дата наступления Макдауэлла не была секретом. Светской львице и шпионке Конфедерации Роуз О'Нил "Дикая Роза" Гринхоу не составило труда узнать ее и передать генералу Борегару в Манассасе. После войны она стала настолько знаменитой героиней, что ее принимали королева Виктория и император Наполеон III, но поскольку все офицеры в Вашингтоне говорили о предстоящей атаке и поднимали тосты за победу в барах и салонах по всему городу, это должно было быть общеизвестно, поэтому кажется излишней щедростью приписывать миссис Гринхоу все заслуги в победе Конфедерации. Кроме того, когда 16 июля войска Макдауэлла начали маршировать на юго-запад через территорию, которая сейчас является виргинским пригородом Вашингтона, в сторону Сентрвилля, многие из них падали от жары в течение первых нескольких миль, новости о том, что армия Союза находится в движении, распространялись быстрее, чем сама армия. Люди были не подготовлены, плохо дисциплинированы и плохо руководили. Даже в хороший день они могли пройти всего шесть миль - меньше половины того, что должен был сделать пехотинец-ветеран. В любом случае армия в 35 000 человек (самая большая армия, собранная до сих пор в Северной Америке) вместе с повозками снабжения, артиллерией и кавалерией поднимала облака пыли, которые были видны за многие мили, на территории, которая была вражеской, как только они переправились через Потомак. Даже без помощи Дикой Розы Гринхоу Борегар должен был быть слепым, чтобы не знать об их приближении.

У Ли, застрявшего в Ричмонде, было достаточно времени, чтобы отдать приказ армии генерала Джонстона двигаться к Манассас-Джанкшен и начать марш бригады генерала Холмса на северо-запад. За два дня марша они должны были преодолеть более двадцати пяти миль, двигаясь вдвое быстрее пехоты Макдауэлла.

Высказывание Карла фон Клаузевица о "тумане войны" * редко можно проиллюстрировать лучше, чем в Первом сражении при Манассасе. Макдауэлл намеревался разделить свою армию на три колонны, две из которых должны были атаковать и удерживать армию Конфедерации, развернутую в районе Булл-Ран, в то время как третья совершала широкий разворот вокруг правой части Конфедерации и продвигалась на юг, чтобы перерезать линию железной дороги Ричмонд, Фредериксбург и Потомак, отделяющую армию Борегара от Ричмонда. Первая ошибка Макдауэлла, возможно, совершенная из-за излишней осторожности, заключалась в том, что, хотя у него было почти 35 000 человек, он держал две дивизии в резерве: одну - вокруг Сентрвилля, в трех милях от места сражения; другую - от Фэрфакса назад к Потомаку, чтобы охранять дороги, ведущие к Вашингтону. Таким образом, он вступил бы в бой с менее чем 19 000 человек, потеряв всякую надежду на превосходство в численности.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии