Чужой: Эхо

– Когда Виола заболела, мы были в ужасе. Думали, это что-то заразное, и вся семья в опасности. Она была так напугана. Мы не хотели, чтобы ее запирали в карантинной палате, вдали от нас. Единственное, что ей хоть немного помогало, – сон в обнимку с сестрой. – Мама улыбнулась. Одной лишь мне в этой комнате. – Когда ты обнимала ее, Оливия, ей становилось легче дышать, она почти не плакала… будто бы становилась сильнее. Мы думали… какое-то время… что все-таки она поправится.

– Но ведь так и вышло, мам, – ответила я. – Виола здесь, с нами.

Сестра молчала.

– Вам было по три года. О, наши милые девочки… Однажды мы пришли проведать вас, и Виола не двигалась… не дышала. Ты обнимала ее крепко-крепко. Ты все никак не хотела ее отпускать, кричала, не переставая. И тогда Джон… ох, Джон…

Мама осеклась. По щеке покатилась слезинка. Мне хотелось обнять ее. Или ударить, я не знаю. Сделать что угодно – лишь бы она замолчала. Чудовища в лесу, пылающий шаттл в горах, исследовательский корабль на орбите – все это вдруг перестало казаться мне таким уж опасным. Теперь меня больше всего пугал рассказ матери. Как же так… нет, невозможно. Не может этого быть. Я отказывалась верить.

– Джон сказал, что у нас осталось много данных Виолы, – продолжала мама. – У нас были снимки мозга, сделанные врачами, когда мы пытались выяснить, что с ней не так. У нас были записи ваших снов. Мы хорошо знали ее… да и потом, ей было всего три годика. Было бы гораздо сложнее, будь она старше.

– Перестань, – прошептала я.

– Не так уж трудно сделать модель трехлетнего ребенка. Конечно, речь все-таки о человеке, но со стороны такой ребенок выглядит, как настоящий. И если постепенно наращивать вычислительные мощности, ребенок может расти, учиться и развиваться… прямо как настоящая Виола.

– Моя сестра и есть настоящая Виола, – прошептала я, задыхаясь. Мне хотелось кричать. Вопить на весь мир. Удивительно, что я вообще способна издавать какие-то звуки.

– Словом, тот монстр не тронул твою сестру, потому что Виола не живая. Она – синтет. Андроид.

Виола крепче сжала мое плечо. Я посмотрела на нее. Она не расстроена, не смущена: просто грустна. Наверное, она не хотела, чтобы истина открылась.

– Так ты знала? – спросила я.

– Знала, – ответила она. – Уже давно. Не сразу поняла, но было так много нестыковок. Мне велели изображать больную, оставаться в кровати. Так у меня появилось много времени на раздумья… общение по переписке. Я ввязалась в это, чтобы получить ответы на вопросы о самой себе – не говоря притом никому, для чего мне нужна их компания. Прости меня, Оливия. Я очень хотела сказать тебе…

– Так я и знал! – Мишель вклинился между мной и Корой, разделяя наши переплетенные пальцы. Он толкнул меня в грудь, и я отшатнулась назад, к Виоле, инстинктивно защищая ее от него. Как ни странно, но мне стало легче. Она все еще моя сестра. Если то, что говорит мама, – правда… Нет, не может быть! Но, вообще-то, она никогда не лгала мне раньше, да и зачем ей плести небылицы в такой ситуации, еще и таким серьезным тоном? Да и пусть. Пусть даже – правда. Не имеет значения, наплевать. Виола – все еще моя сестра. Какой бы она ни была внутри, она – родной мне человек.

Мишель все наступал, заставляя меня сделать еще шаг назад.

– Я знал, что все ложь! – Он ткнул в меня пальцем. – Андроид? Член семьи? Это ненормально. Неправильно, черт побери! Тебе не место среди нормальных людей, если такие вещи для тебя приемлемы. Не место…

Я оттолкнула его руку, решив не дожидаться, пока он ткнет меня пальцем в глаз. Мишель сжал руку в кулак, похоже, готовясь меня ударить. Но я не двинулась с места, заслонив собой сестру.

– Попробуй тронь, – мягко предупреждаю его я. – Потом пощады не жди.

– Профессор Шипп, скажите, чтобы он перестал! – вмешалась Кора.

– Я в первый раз вижу этого паренька, – ответила мама. – Сомневаюсь, что могу ему что-то запретить. Нам нужно сейчас предельно сосредоточиться…

– Если ты хотела, чтоб мы сосредоточились, не надо было ничего говорить о Виоле! – выпалила я, не сводя глаз с Мишеля.

– Другого раза могло не представиться, – жестко парировала мама. – Эти существа – по сути, высшие хищники. Все в них заточено на убийства. Ты сказала, что не видела у них глаз. Что еще ты заметила?

Ненавижу такие вопросы. Стараясь не терять Мишеля из виду, я ответила:

– Они двигаются быстро. Слишком быстро. Значит, им нужно очень много энергии. То есть они должны быстро убивать, быстро питаться и быстро двигаться дальше, продолжая охоту. Не думаю, что они млекопитающие – если судить по земным меркам.

– Я не видела, чтобы они что-то ели, – подала голос Виола.

– Конечно, они не млекопитающие, – встрял Мишель. Похоже, он поступился своей воинственностью, чтобы блеснуть умом. – У них нет шерсти.

– Существуют млекопитающие с почти незаметным волосяным покровом – особенно среди тех видов, что встречаются на планетах земного типа, – заметила мама. – Оливия права. Они двигаются на манер насекомых. Быстрых и крупных, невероятно опасных насекомых.