Чужое отражение

Меня еще никто и никогда так не целовал: яростно, дико, с одержимостью, терзая и не давая шанса отстраниться. Первая жгучая волна непривычного возбуждения прокатилась по мне, заводя, до боли обжигая. Я не сопротивлялась, но и не отвечала ему, только ловила его чувственные хриплые полустоны своим ртом, каждый из которых проходил разрядом по моим венам… на удивление, меня они дико возбуждали. Прошивали меня насквозь, вызывая во всем теле дрожь запретного желания, которое пульсировало, с каждым толчком моего сердца, быстро, с кровью разносясь по венам, с притягательной силой ударяя мне в голову…

Низ живота обдало влажным жаром. Возбуждение граничило с болью… Чтобы хоть на мгновение унять ее, я бессознательно подалась к нему, пытаясь хоть немного сжать ноющие бедра… и в этот момент его руки, дрожащие от перенапряжения, оттолкнули меня.

***

Отпустил меня только для того, чтобы бегло посмотреть на дисплей телефона, вибрирующего входящим вызовом…

Лишь пару секунд непонимающе смотрю на него рассеянным взглядом, а потом, поднимаю руку и, тыльной стороной ладони, показательно вытираю припухшие от яростного поцелуя губы. От прикосновения к ним колет каждый нерв, резонирующий от эмоционального перевозбуждения. Поддавшись минутной слабости, прикрываю глаза веером своих ресниц, чтобы скрыть от стоящего передо мной чужого мужчины бурный поток внутренне разрывающих меня желаний…

Он цинично усмехается и делает шаг назад, потирая щеку, словно старается втереть в свою кожу оставленные, уже невидимые глазу, отпечатки моей ладони. Даже это, совершенно незначительное, расстояние между нами позволяет мне дышать свободнее.

– Я должен принять это за ответ?

– А какого ответа ты ждал?! – взрываюсь я, снова, с вызовом поднимая свой подбородок, чтобы посмотреть ему прямо в глаза.

В ответ он раздраженно поджимает губы, молча приподнимает бровь и кивает. Снова достает мобильный из кармана своих брюк и, разворачиваясь ко мне спиной, отходя в глубь большой гостиной, отдает кому-то короткий приказ о скорейшем вылете.

Я предпочитаю оставаться на месте и со стороны наблюдать за тем, как он движется по комнате, смотрит на часы и перекидывает через свою, согнутую в локте, руку легкое мужское пальто из тонкой шерсти. Сейчас, когда я не вижу в нем до дрожи пугающей меня одержимости, могу трезво оценить его физическую привлекательность. К чему обманывать себя?! Выглядел он шикарно: идеально сложен, идеально одет, идеально подстрижен и ухожен. Этот мужчина – тот самый идеал с обложки глянцевых журналов… и, видимо, не одна я смогла разглядеть в нем красивого, но смертельно опасного хищника, который несет с собой агрессию и вызов, тем и привлекает, раз именно он стал самым обсуждаемым среди дам всех возрастов на прошедшем благотворительном вечере…

Бессознательно поднимаю руку и кончиками пальцев прикасаюсь к припухшим губам. Первый поцелуй, конечно, оставил чувственные впечатления, но я на своей шкуре узнала, что такое охотничий пыл этого зверя, своим телом прочувствовала хищный азарт, с которым он готов был рвать мою вибрирующую от страха плоть, почувствовав лишь малую толику разжигающего его ярость сопротивления. На таких, как он лучше любоваться со стороны, не прикасаясь и обходя стороной их обжигающую заинтересованность…

***

Из-за сильнейшей усталости повторный перелет уже в Москву прошел для меня почти незаметно. Сейчас, находясь в замкнутом пространстве достаточно просторного дорогого салона, ранее уже знакомого мне черного внедорожника, я откинув голову на удобный подголовник заднего пассажирского сиденья, бездумно рассматривала круговерть хлопьев мокрого ноябрьского снега, казалось, просто облепившего всю машину…

Погода за окном дорогого автомобиля, как раз под стать моему мрачному настроению. Сквозь скудные просветы мелькающих многоэтажек, смотрю на горизонт, который затянут плотной снежной стеной первой надвигающейся метели. Ветер с сильной пульсацией гонит вперед черные, тяжелые тучи, и хоровод крупных хлопьев снега окутывает весь окружающий городской пейзаж, превращая его в непроглядную движущуюся массу. От стремительного коловращения липкого снега до тошноты неприятно. Уже не вижу ни мелькающих придорожных фонарей, что мы проезжаем, ни неба, ни земли, остался лишь круговорот метели и размытые очертания уснувшего города.

Молча слежу за дорогой и прячу дрожащие пальцы в складках моей смятой вязанной шапки, которую держу на своих коленях. Сидящий рядом со мной мужчина больше не проронил ни слова, весь долгий перелет тоже оставаясь угрюмо молчаливым, отгородившись от меня широкой ширмой явной неприязни, словно меня не было вовсе.

Замираю, задерживая дыхание, когда вижу тот самый перекресток, на котором я случайно попала под колеса этого внедорожника, и который стал для меня судьбоносным…

– Богдан, притормози…

Услышав ледяной приказ, в моей памяти мгновенно всплывает наш недавний разговор:

«– А потом?»

«– Потом, отвезу тебя туда, где подобрал сегодня…, и мы с тобой окончательно забудем о существовании друг друга…»