Чужая жизнь

Так, я, вообще-то, сейчас не об этом думал. А о чем же тогда?… М-м-м… Вспоминай, вспоминай… О!..

— Мэнэми, а как там насчет моей зарплаты? А то я смотрю, форму, звание и оружие мне выдали, а деньги — нет. Это я к тому, что кое-чего хотел бы себе прикупить по мелочовке…

— Ой, голова моя дырявая! — патетически воскликнула Кусанаги, начиная ковыряться в карманах своей фирменной красной куртки. Мундир, как я уже понял, она носить не особо любила…

— Да где же ты? А ну!.. Вылезай, кому говорят!..

В некотором обалдении я наблюдал за тем, как капитан пытается что-то достать из внутреннего кармана. Признаться, Мэнэми все еще продолжала меня удивлять — человеку почти что под тридцать, а ведет себя…

Ага, ты лучше вспомни, Витек, как со своими друзьями-балбесами лет в двадцать с гаком сходил с ума так, что даже детсадовские ребятишки от зависти похудели бы…

Друзья…

Это я зря про них вспомнил.

На меня мгновенно накатила жуткая тоска. Весь привычный мне мир, все мои друзья, моя семья — все это теперь было бесконечно далеко от меня. Внезапно я понял, что, быть может, больше никогда их не увижу, и мне стало бесконечно больно… Как же так? Почему? Несправедливо!

Но другого-то выхода у меня нет. Мой выбор прост — жизнь здесь или смерть там. Я свой выбор уже сделал, так что сокрушаться уже поздно, да и глупо сожалеть о потерянной возможности умереть — здесь я могу этого достичь в разы легче. Достаточно будет, скажем, в следующем бою просто стоять и ничего не делать…

Но я, разумеется, никогда такого не сделаю.

У меня здесь есть дело, и я не могу позволить себе умереть, пока не выполню его.

Эх, ну почему такие мысли всегда приходят так не вовремя? Почему большая часть всех этих попаданцев, проваливаясь в прошлое или будущее, никогда не вспоминает о своих друзьях или родных? Они, эти попаданцы, все что, не люди? Непонятно… Но я-то самый обычный человек — не больше, но и не меньше.

И неудивительно, что я задумался о таких вещах, как только выдалась свободная минутка. Слишком уж насыщенными были для меня последние дни, вот я и не успел об этом задуматься, а вот теперь… Но неужели я буду вынужден остаться в этот мире и в этом теле навсегда? Не спорю, здесь я нужен, здесь я знаменит и силен. Здесь я могу исполнить свои самые заветные мечты и фантазии, но…

Это все не мое.

Это чужая жизнь.

Жизнь Синтаро Ишида, а не Виктора Северова, но… Раз уж я оказался здесь, значит, это кому-то нужно.

Ведь так, Синтаро?…

— Вот, Синтаро, держи, — Мэнэми оторвала меня от увлекательного самокопательства, протянув стандартную пластиковую карточку. — На нее тебе будут перечислять зарплату каждую неделю, а пока что там только призовые за голову Ретэила. Пин-код простой — 0101. Трать на здоровье, — с улыбкой закончила Кусанаги.

— Ага… — я взял протянутую карточку и задумчиво покрутил ее в руках.

Обычная банковская карточка — «Мастеркард», у меня почти такая же была, интересно, а сколько…

— Мэнэми.

— А?

— Призовые за голову… Это сколько?

Кусанаги начала старательно прятать взгляд.

— Да я даже и не знаю… Я же не в курсе всей бухгалтерии — вот сам проверишь и узнаешь…

— Мэнэми, — прищурился я. — Ты мой непосредственный командир. У тебя была моя карточка. И ты знала пин-код от нее. Я ни за что не поверю, что ты не проверила, сколько на моем счету!

— Синтаро! — возмущенно воскликнула Кусанаги. — Да как ты мог такое подумать!.. Да чтобы я!.. Да никогда!

— Мэнэми-сан… — насмешливо протянул я.

— Несносный мальчишка! Хам! Нахал! Паршивец! — капитан надулась от обиды. Вот только как-то фальшиво…

— А мы, кажется, договаривались больше не врать друг другу… — применил я тяжелую артиллерию с корректируемыми снарядами.

Мэнэми словно сдулась.

— Я же только одним глазком!.. Исключительно в целях ознакомления! — решительно заявила Кусанаги.

— Охотно верю, — уверил я ее. — Так сколько?

Умение вцепляться клещом иногда очень даже полезно…

— Миллион йен… — призналась Мэнэми.

Где-то в уголке сознания радостно и удивленно присвистнул Синтаро. Насколько я его понял, сумма была очень внушительной. Хорошо бы, правда, узнать насколько внушительная…

Так, сколько там у нас йена стоила? Рублей двадцать за сто штук? Это что же получается, у меня на счету тысяч двести рублей? Не так уж и много — что-то жадничает КРАФТ… Хотя по меркам тринадцатилетнего пацана… Да и двадцатидвухлетнего парня тоже… И вообще, куда мне даже столько? На что копить-то? На машину или квартиру, что ли?

— И еще по двести тысяч каждую неделю в качестве оклада, — закончила Мэнэми, и, немного помолчав, добавила: — Слушай, Синтаро!

— Ну?

— Дай в долг, а?… — выпалила Кусанаги.

Приехали… Начальник и опекун просит денег у своего подопечного… Ну и где такое видано?

Хотя, с другой стороны — что такого? Мэнэми мне друг или редиска? Скорее уж друг — знаю я ее близко, конечно, всего ничего, но зато у меня в памяти лежит ее общий психологический портрет, основанный на знании сериала, так что…

— А зачем?