Чужая жизнь

М-мать. Ещё две бабы. Но головой согласно кивнул. Деваться просто некуда. Женщин всё равно забирать с собой нужно. Это никто из местных не знает, как будут зверствовать эсэсовцы, а я… В общем, понятно. Слишком много всякого разного знаю. Знал бы я, как заблуждался в отношении жены и дочки Шатуна, только ради них в эту деревню прибежал бы.

Пока я раздавал целеуказания пленным, а хозяйки собирали поесть на всех, Степан с Шатуном пошли глушить полицаев. С собой они никого не взяли, но Шатуну помощники не нужны. Судя по реакции Степана, хозяин двора был моему другу хорошо известен, а по мне так даже лучше.

Вася Никонов с женой Шатуна Алевтиной Алексеевной и её дочкой Настей быстро нашёл общий язык и, забрав одного из пленных пограничников, принялся паковать все, что необходимо было забрать из дома. Я в это время «строил» пленных. Состав советских бойцов был разнообразный. Трое пехотинцев, два артиллериста и ещё трое пограничников. Один из пограничников был ранен в плечо и, видимо, недавно сильно избит – лежал чуть в сторонке под присмотром совсем молоденького парнишки.

«Построить» бывших пленных оказалось весьма непростой задачей. Сначала они попробовали разбежаться и, прихватив топоры, уже направились на выход со двора. Верховодил у них высокий жилистый мужик с побитым оспой лицом, которого я с ходу окрестил Рябым.

– Куда это вы собрались? – остановил я троицу пехотинцев и потянувшихся за ними артиллеристов, встав на их пути и наставив на них ствол автомата.

– А те чо за дело? Ты кто такой? – тут же окрысился на меня Рябой.

– Я тот, кто тебя из плена освободил. И я вас пока никуда не отпускал. Доступно изложил? Отойти к дровам, сесть, представиться, – жестко сказал я, недвусмысленно поведя стволом автомата. Такое надо сразу пресекать. Бойцы встали, как будто налетели на стену.

– И что? Стрелять будешь? – нейтрально поинтересовался Рябой. Двое его приятелей как бы невзначай подались в стороны, крепко сжимая колуны.

– А ты не сомневайся. Вы мне бегающие по деревне нафиг не упёрлись. Заметят вас егеря – все здесь ляжем. У них рация в секрете. Через час сюда рота немцев прибудет. Вы по плену уже соскучились? Так это вас могут в плен обратно взять, а нам со Степаном такое не светит – мы в их форме и с их оружием. Нас сразу пристрелят – правило войны такое. Не слыхал? Так что мне проще вас здесь одной очередью положить – может, немцы и не вскинутся. Автомат-то немецкий, – объяснил я свою позицию. И тут же добавил: – Перебьём полицаев. Выбьем секрет. Я вас отпущу. Слово даю. Вы мне с собой не нужны. С нами пойдут только добровольцы, а вас уже через несколько часов как щенков затравят да перебьют.

Скрывать ничего смысла не имело, но и насильно тащить всю эту ораву – тоже. Проще заинтересовать.

– С чего это? – вроде спокойно спросил Рябой.

За всем этим разговором мы не спеша дошли до набросанных чурбаков, где все пятеро и расположились. Близко пленных я к себе не подпускал, чтобы не давать им повода повести себя неправильно.

– Немцы, что сидят на опушке, – это солдаты из специальной егерской роты, которая ловит по округе таких, как вы и мы. Чёрт их знает, с чего они вцепились в этот район, но мы уже три дня на них натыкаемся – по лесам пройти не можем. Потому-то в посёлок и пришли. – Я кивнул в сторону ушедшего напарника. – Степан здесь бывал. Вот мы и решили уйти на лодке, раз леса перекрыты. А тут вы. И полицаи, и опять егеря. Вот и думай, далеко ты уйдёшь после того, как мы полицаев удавим и секрет егерей перебьём. Мы на лодки и через озеро к фронту, а тебя отловят и со всем прилежанием поспрашивают. А как немцы с финнами спрашивают, ты лучше меня знаешь. Оно тебе надо? Закончим здесь, я дам вам оружие, и валите на все четыре стороны. Хотя сторона здесь одна – озеро. Так егерям сложнее всего будет нас искать.

Я притормозил с повествованием. Пусть подумают слегонца.

– Что, так прям и оружие дашь? – не угомонился Рябой.

Я как можно безразличней пожал плечами.

– Мне его что, солить? Винтовки заберёшь. Жалко, что ли? Только оно вам как рыбе зонтик. Всё равно через пару дней погибнете. Больше однозначно не пробегаете даже при сильном везении.

Пехотинцы с артиллеристами насторожились, и один из артиллеристов спросил:

– Почему?

Ну нет, ребята, халявы не будет. Не на завалинке.