Чумные псы

— Да. Пойдем и убьем, — сквозь зубы ответил громадный черный вожак.

— Людей? Людей?

— Людей или их животных.

— Куда мы отправимся, Рауф? Куда?

— Туда, куда ведет меня запах…

Поспешая за Рауфом, Надоеда сперва чуял только пустоту высокого перевала и мокрую траву, словно бы сплошь укутанную бисерным покрывалом… Глаза и уши тоже ни о чем ему не рассказывали, да и нос бессилен был определить внятное направление. Запахи листьев, соли, дождя, вереска, папоротника, камней наплывали одновременно отовсюду и ниоткуда, и все их перекрывал запах клубящегося тумана. Возможно, внизу журчал ручей, но ватный туман поглощал его голос. Возможно, вверху продолжали гореть звезды, но их свет не достигал земли. Тьма, окружавшая собак, не была простой темнотой. Скорее их окутывала непроглядная пустота. Надоеда смутно понимал, что Рауф вызвал на помощь силу, принадлежавшую им по древнему праву и в то же время внушавшую ужас как людям, так и зверью — ибо эта сила дышала первобытной жестокостью, не ведавшей моральных запретов. В обмен на призрачный шанс случайного выживания ты связывал себя единственным в мире законом — убивай, не то сам будешь убит! Надоеда вдруг понял, каким образом получалось так, что, хотя они с Рауфом продвигались вперед, камни, редкая трава и скалы вокруг ничуть не менялись, и почему он не мог уловить направление ветра, отличить дождь от тумана и глухую тьму от звездного света. Ибо они двигались сквозь время — двигались туда, где собаки и люди знали друг для друга одно слово: враг! Враг, которого надо обороть, перехитрить и убить! Острые сполохи боли вспыхивали и гасли у Надоеды в голове. Влажный воздух не проникал в легкие. Фокстерьер озирался кругом — и с ужасом видел, что они с Рауфом уже не одни. Бок о бок с ними сквозь туман бежали другие животные. Призрачные твари с настороженными ушами, болтающимися языками, пушистыми султанами хвостов — молчаливые, хищно-внимательные, знающие, что смогут заполучить только то, что удастся схватить, разорвать, отстоять в драке и затем проглотить.

— Рауф!.. — прошептал фокстерьер. — Кто это? Куда мы попали?..

Большой пес, не отвечая, вдруг прыгнул вперед. Мелькнув между двумя валунами, он помчался вниз, туда, где скалы прикрывали каменистую площадку. Надоеда услышал его рык. И еще — судорожное биение тяжелого тела. Терьер прыгнул в расщелину, и в этот момент Рауф отпрянул и сшиб Надоеду. Рядом простучали копыта, загремели осыпающиеся камни, и овца исчезла во тьме. Рауф поднялся и выплюнул клок шерсти. У него шла кровь.

— Шустрая слишком, — пробормотал он недовольно. — Не ожидал. Не удалось за глотку схватить.

— Ты хотел убить? Это… это… это здесь они убивают?

— И едят, — сказал Рауф. — А если не убьют, то голодают. Пошли.

Он снова начал принюхиваться, взял след и нашел добычу. И снова та увернулась от разящего прыжка, и черный пес кинулся в погоню по головокружительной круче. Надоеда скоро потерял его из виду и побрел наугад, хромая и взлаивая, пока почти случайно не наткнулся на Рауфа — тот лежал в расщелине, зализывая окровавленную переднюю лапу.

— Не бросай меня, Рауф! Это место пугает меня! Если я потеряюсь здесь и останусь один… совсем один…

— Очень уж они проворные, — сказал Рауф. — И сильные. И еще они очень хорошо знают эти холмы…

— Те собаки… Ну, которых мы встретили сегодня под вечер, — робко начал терьер.

— Чтоб им провалиться!

— Да, ты прав, но… погоди… сейчас мысль откопаю… Ага! Вот! Если одна собака гонится за овцой, та от нее убегает, куда захочет. А те псы разделялись… я видел… они заходили с разных сторон, и так им удавалось гнать овец к своему человеку. Он их окликал и подсказывал, и так они выполняли то, что он хотел.

Надоеда не знал, понял ли его Рауф, и просто ждал в темноте, тихо тыкаясь носом в мокрую, всклокоченную шерсть приятеля. Наконец тот отозвался:

— Ну и?..

— С разных сторон, — повторил Надоеда. — Две собаки с разных сторон. Одна гонит, вторая ждет. Знаешь, я как-то ловил на улице кошку… Она было удрала, завернула за угол — а там как раз другая собака!

— И что?

Рауф в мрачном нетерпении скреб лапами камни. Надоеда смутился, чувствуя, что теряет нить.

— Кошка… да… Она уплыла по сточной канаве, а меня сдуло ветром вместе с осенними листьями. Та вторая собака несла в зубах хозяйскую ногу… а потом появился грузовик… Ох, моя голова!..

Когда Надоеда пришел в себя, кругом была все та же темная пустота, а Рауф заботливо вылизывал ему морду.

— Только не кусай меня, Рауф! Я видел овцу! Она была как кошка! Она свернула за угол, а там ее поджидал ты!

— Я понял, — сказал Рауф. — Пошли.

Они вновь пустились на поиски, сперва карабкаясь по склону, а потом, когда увидели свежий овечий помет, — по узкой тропинке, которой им удавалось идти только гуськом.

— Их там две, — вдруг сказал Рауф. — Прямо перед нами, недалеко. — Он вновь понюхал воздух и молча сошел с тропы. — Я буду ждать вон за той скалой.