Читаем Чумазое Средневековье. Мифы и легенды о гигиене полностью

Так, например, в средневековой Европе бытовало мнение, что мусульманки разбираются в медицине, косметике и парфюмерии гораздо лучше европеек. И определенный смысл в этом был, именно арабская культура стала преемницей античной, и действительно, как любят писать в каждой второй книге про гигиену, мыло и парфюм в Западную Европу привезли крестоносцы из Святой Земли. Не любое мыло, конечно, а туалетное, да и парфюм не любой, а экзотический, и не только из Святой Земли – испанцы восприняли многие традиции, в том числе и косметические, от своих соседей-мавров на родном Пиренейском полуострове. Но тем не менее факт остается фактом – культурный обмен между мусульманской и христианской культурами шел достаточно активно, и даже античное наследие часто приходило к европейцам через труды арабских мыслителей.

Такая ситуация среди прочего приводила к тому, что авторы медицинско-косметических трудов охотно ссылались на опыт мусульманских женщин. Обычно это звучало в духе: «сарацинские женщины для белизны лица делают такую мазь…». В этом смысле вполне показателен англо-нормандский трактат «Ornatus Mulierum», отрывки из которого я уже приводила. Автор ссылается на Галена, Гиппократа, Тротулу, а также на анонимных женщин из Салерно (широко известного как центр медицинской науки) и на знающих сарацинских женщин.

Иногда, кстати, в качестве авторитетного источника выступали и еврейские женщины, но реже – хоть евреи и считались носителями древних тайных знаний, все-таки предубеждение к ним в христианской Европе было сильнее, чем по отношению к мусульманам. Мусульман иначе как в крупных торговых городах никто и не видел (исключая Испанию, но она стоит особняком), обыватели знали о них в основном из художественной литературы и научных трудов, поэтому их было легко романтизировать и приписывать им какие-то особые знания и умения.

<p>“Manual de mugeres”</p>

На рубеже XV–XVI веков в Испании была издана книга под названием “Manual de mugeres[20] en el qual se contienen muchas y diversas reсeutas muy buenas” – что-то вроде сборника по домоводству. Сейчас “Manual de mugeres” хранится в библиотеке Пармы. Долгое время его датировали XVI веком, но в последнее время исследователи сдвинули дату его создания на 1475–1525 годы. Состоит он из 145 рецептов, которые можно разделить на три группы: косметические (87 рецептов), кулинарные (29), медицинские (26) и три рецепта, не относящихся ни к одной из групп – как убрать пятна с ткани, как окрасить ткань в коричневый цвет и чем склеить стекло.

Марина Владимировна Третьякова[21] в своей статье «Испанский женский справочник XVI века», провела интересный анализ рецептов с точки зрения современных знаний о медицине и косметологии. Так, например, она пишет, что «среди предлагаемых средств достойно упоминания снадобье, которым советовали пользоваться во время путешествия, причем его также можно было наносить на ночь и утром смывать водой. В его состав входили овес, очищенные косточки персика, сахар, благовония, масло неочищенного винного камня. С научной точки зрения входящие в его состав компоненты действительно способствовали защите кожи от обезвоживания и помогали ее увлажнению в жарком климате».

Рецепты по изготовлению «сулимана, или сулемы», популярного средневекового средства для пилинга и удаления прыщей и пигментных пятен, напоминают колдовство, потому что в них среди прочего входят ртуть, белый хлеб, молоко женщины, недавно родившей мальчика, и мясо черной курицы. «После него оставались следы и были побочные эффекты в виде конвульсий, черных зубов и болезни десен».

«Кремы для лица делали из горячей воды, мирры, буры, несоленого свиного жира, розовой воды, яблока, гвоздики, масла сладкого и горького миндаля, персикового масла, растительного масла, опиума, белого воска, жира козленка, сулимана, мозгов благородного оленя, жира цапли, масла мате, терпентина, семян тыквы и их масла, мозгов овцы, тинкаля, камфоры, коралла, гипса, крахмала, белой смолы кустарниковой полыни, селитры, алебастра, серпентина, свинцовых белил, жира свиньи, жира яичников курицы, жира козы или овцы, корней ариземы драконовой, семян опийного мака. Большая часть перечисленных компонентов обладает ценными и полезными свойствами, приносящими положительный эффект, но есть и некоторые, которые либо совсем бесполезны, либо опасны для здоровья».

Смесь для удаления веснушек вряд ли помогала средневековым красавицам, там нет отбеливающих компонентов, а средство для освежения лица изготавливалось на основе соды, поэтому было действенным, только если под освежением автор сборника подразумевал избавление от жирного блеска.

Перейти на страницу:

Все книги серии История и наука Рунета

Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи
Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи

XVIII век – самый загадочный и увлекательный период в истории России. Он раскрывает перед нами любопытнейшие и часто неожиданные страницы той славной эпохи, когда стираются грани между спектаклем и самой жизнью, когда все превращается в большой костюмированный бал с его интригами и дворцовыми тайнами. Прослеживаются судьбы целой плеяды героев былых времен, с именами громкими и совершенно забытыми ныне. При этом даже знакомые персонажи – Петр I, Франц Лефорт, Александр Меншиков, Екатерина I, Анна Иоанновна, Елизавета Петровна, Екатерина II, Иван Шувалов, Павел I – показаны как дерзкие законодатели новой моды и новой формы поведения. Петр Великий пытался ввести европейский образ жизни на русской земле. Но приживался он трудно: все выглядело подчас смешно и нелепо. Курьезные свадебные кортежи, которые везли молодую пару на верную смерть в ледяной дом, празднества, обставленные на шутовской манер, – все это отдавало варварством и жестокостью. Почему так происходило, читайте в книге историка и культуролога Льва Бердникова.

Лев Иосифович Бердников

Культурология
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света

Эта книга рассказывает о важнейшей, особенно в средневековую эпоху, категории – о Конце света, об ожидании Конца света. Главный герой этой книги, как и основной её образ, – Апокалипсис. Однако что такое Апокалипсис? Как он возник? Каковы его истоки? Почему образ тотального краха стал столь вездесущ и даже привлекателен? Что общего между Откровением Иоанна Богослова, картинами Иеронима Босха и зловещей деятельностью Ивана Грозного? Обращение к трём персонажам, остающимся знаковыми и ныне, позволяет увидеть эволюцию средневековой идеи фикс, одержимости представлением о Конце света. Читатель узнает о том, как Апокалипсис проявлял себя в изобразительном искусстве, архитектуре и непосредственном политическом действе.

Валерия Александровна Косякова , Валерия Косякова

Культурология / Прочее / Изобразительное искусство, фотография

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология