Читаем Чумазое Средневековье. Мифы и легенды о гигиене полностью

Сохранилась такая осанка и в ранний период эпохи Возрождения. Рут Гудман[14], рассказывая, как положено было держаться знатным дамам, пишет: «В начале XVI века существовала одна общепринятая поза, в которой изображали всех женщин-модниц – неважно, сидела дама, стояла на коленях, стояла прямо или ходила; эту позу изображали и на гобеленах, и в иллюминированных рукописях, и на простых ксилографиях. Вы, конечно, можете сказать, что это просто такой художественный стиль, но он в самом деле очень точно соответствует нескольким кратким описаниям элегантного поведения и идеальной осанки для женщин того периода. По сути, главные элементы этой идеальной осанки – поданные чуть вперед бедра и вытянутая шея. Попробуйте сначала сделать это стоя, чтобы понять ощущения. Ноги вместе или в паре дюймов друг от друга, ступни направлены вперед, а теперь, держа ноги прямыми, подайтесь бедрами вперед и отведите плечи чуть назад. Ваш силуэт от кончиков пяток до шеи должен напоминать слегка изогнутую кривую. А теперь вытяните заднюю часть шеи, чтобы смотреть прямо вперед, а не вдоль носа».

В описываемое время сапожное ремесло уже сделало качественный рывок, и обувь стала намного прочнее, чем прежде, а ближе к концу XVI века появилось такое новшество, как каблук. Вслед за этим сменилась и походка – из скользящей она превратилась в семенящую. Поэтому такую осанку, которая у средневековых дам была с детства, молодым леди эпохи Возрождения приходилось вырабатывать искусственно.

<p>Улучшение тела</p>

Средневековые медицинские тексты практического характера описывают разнообразные способы «улучшения тела», дабы оно больше соответствовало канонам красоты. Большая часть рецептов предназначены для обоих полов, но есть и те, которые рекомендованы только для женщин и даже только для мужчин.

Самым распространенным способом улучшить свою внешность являлось, как и во все времена, окрашивание волос – есть средневековые рецепты покраски их в черный и рыжий цвета, а также осветления. В первую очередь это было все той же борьбой с признаками старости – седели в Средние века нередко, как и сейчас, в молодом возрасте, поэтому краски для волос были очень востребованы.

Вторая по популярности группа рецептов – это многочисленные средства для ухода за кожей или для улучшения запаха тела. Их много, и они тоже «унисекс», без разделения по половому признаку.

Авторы трактатов рекомендовали мужчинам и женщинам расчесывать волосы, мыть руки, чистить зубы и ногти, омывать тело – сохранилось великое множество рецептов смесей для ароматных и лечебных ванн, жидкого и твердого мыла, средств для гигиены рта и т. д. Некоторые из них я приведу дальше, когда от теории красоты и гигиены перейду к практическим примерам.

Все вышеперечисленное привычно и понятно современному человеку. Но можно выделить и очень необычные для нас рецепты, дающие понимание, что все-таки наши каноны красоты не всегда совпадают со средневековыми. К примеру, в медицинско-косметических трактатах часто встречаются рецепты по… уменьшению груди. Для этого рекомендовались всякие мази, припарки и даже хирургические операции. В Средние века красивой считалась именно маленькая грудь. Возможно, потому что прекрасной считалась юность и девственность. А возможно, дело было в том, что маленькая грудь показывала, что ее обладательнице не приходилось самой выкармливать ребенка, у нее есть кормилица.

Но каким бы удивительным это ни казалось в наше время, этот рецепт скрывает в себе еще более поразительные вещи. Дело в том, что он тоже был «унисекс» – рекомендации по уменьшению груди предназначались как женщинам, так и мужчинам. Впрочем, после того, как я встретила в переводе одного из трактатов описание уменьшения мужских тестикул хирургическим путем, я практически перестала еще чему-либо удивляться.

Исключительно женским косметическим средством считалась прежде всего косметика. В трактатах немало рецептов того, как красить лицо, придавать ему благородную бледность и свежий румянец, скрывать под притираниями изъяны кожи и морщинки. Разумеется, моралисты это крайне не приветствовали, но общество в целом относилось с пониманием, ведь красота являлась главным качеством, которое требовалось от женщины. А вот использование косметики мужчинами строго порицалось, тех, кто так делал, называли «женоподобными», и в средневековых текстах встречаются недвусмысленные намеки на то, что под этим термином подразумевается гомосексуализм.

Перейти на страницу:

Все книги серии История и наука Рунета

Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи
Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи

XVIII век – самый загадочный и увлекательный период в истории России. Он раскрывает перед нами любопытнейшие и часто неожиданные страницы той славной эпохи, когда стираются грани между спектаклем и самой жизнью, когда все превращается в большой костюмированный бал с его интригами и дворцовыми тайнами. Прослеживаются судьбы целой плеяды героев былых времен, с именами громкими и совершенно забытыми ныне. При этом даже знакомые персонажи – Петр I, Франц Лефорт, Александр Меншиков, Екатерина I, Анна Иоанновна, Елизавета Петровна, Екатерина II, Иван Шувалов, Павел I – показаны как дерзкие законодатели новой моды и новой формы поведения. Петр Великий пытался ввести европейский образ жизни на русской земле. Но приживался он трудно: все выглядело подчас смешно и нелепо. Курьезные свадебные кортежи, которые везли молодую пару на верную смерть в ледяной дом, празднества, обставленные на шутовской манер, – все это отдавало варварством и жестокостью. Почему так происходило, читайте в книге историка и культуролога Льва Бердникова.

Лев Иосифович Бердников

Культурология
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света

Эта книга рассказывает о важнейшей, особенно в средневековую эпоху, категории – о Конце света, об ожидании Конца света. Главный герой этой книги, как и основной её образ, – Апокалипсис. Однако что такое Апокалипсис? Как он возник? Каковы его истоки? Почему образ тотального краха стал столь вездесущ и даже привлекателен? Что общего между Откровением Иоанна Богослова, картинами Иеронима Босха и зловещей деятельностью Ивана Грозного? Обращение к трём персонажам, остающимся знаковыми и ныне, позволяет увидеть эволюцию средневековой идеи фикс, одержимости представлением о Конце света. Читатель узнает о том, как Апокалипсис проявлял себя в изобразительном искусстве, архитектуре и непосредственном политическом действе.

Валерия Александровна Косякова , Валерия Косякова

Культурология / Прочее / Изобразительное искусство, фотография

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология