Чудовища не ошибаются

— Вы пришли с моим братом? — спросила она таким требовательным тоном, словно я была рядовым, а она генералом. А позади неё маячила шикарная фигура в малиновом платье. Наверняка лучшая подружка, мечтающая выйти замуж за моего босса.

Ладно, Леся. Надо быть вежливой. Всегда и в любом случае.

— Добрый вечер. Да, полагаю, я пришла с вашим братом.

Девушка прищурилась, но ответить не успела — рядом со мной возник Разумовский. Вставил в мою руку бокал с шампанским и сказал голосом, сделавшим бы честь любой Снежной королеве:

— Добрый вечер, Стася. Поздравляю тебя с открытием выставки.

Пожалуй, со мной Влад не разговаривал таким тоном даже в день принятия на работу. Настолько не любит сестру?

Между тем девушка расплылась в улыбке, больше похожей на змеиный оскал, и воскликнула:

— Спасибо, братик! Очень рада, что ты приехал. Помнишь Карину?

И вперёд шагнула очередная красавица. Томно взмахнула ресницами, повела плечами, растянула губы в обольстительной улыбке.

А мой босс между тем рассмотрел её с ног до головы, чуть дёрнул уголком рта и заявил:

— Нет.

Улыбка Карины слегка погасла, а Стася так вообще скривилась, словно Разумовский ей на картину перекись водорода вылил.

— Ну ничего, сейчас заново познакомитесь! Итак, Влад, это Кари…

— Извини, Стася, — перебил сестру босс, подхватывая меня под локоть, — мы с Олесей торопимся. Где мама, не знаешь?

Обе девицы совсем перестали улыбаться.

— В соседнем зале.

— Хорошо. Тогда мы пойдём. Приятного вечера, Стася, Карина. — Развернул меня спиной к собеседницам, ещё сильнее сжал локоть и потащил за собой, ловко лавируя между приглашёнными. Они явно почти все Разумовского знали — здоровались, улыбались, хотя и не очень искренне, пытались что-то сказать, но он всё пёр и пёр вперёд.

Не человек — бульдозер…

Тамара Алексеевна действительно обнаружилась в соседнем зале. Она беседовала с каким-то мужчиной примерно её возраста и пила шампанское.

Кстати о шампанском. Куда бы его деть?..

— Влад! Олеся! Я рада, что вы пришли! — воскликнула она, увидев нас. — Как вам выставка?

— Кошмар, — отрезал Разумовский, и я даже вздрогнула: нельзя же так безапелляционно… Сестра всё-таки… — Добрый вечер, Виктор.

Стоявший рядом с Тамарой Алексеевной мужчина хмыкнул, пожал боссу руку.

— Познакомься, это Олеся. Мой секретарь.

— Очень приятно, — кивнула я, гадая, кем может быть этот Виктор.

Мужчина с интересом посмотрел на меня, улыбнулся вполне дружелюбно.

— Сочувствую вам, Олеся. Работать с таким человеком, как мой пасынок, непросто.

А-а-а, теперь всё встало на свои места. Значит, Виктор — отчим Разумовского, а Стася, наверное, сводная сестра, то есть дочь Виктора и Тамары Алексеевны.

— А вам как выставка? — продолжал между тем мужчина. — Солидарны с Владом?

— Понимаете… — я кашлянула, неловко улыбнулась. — Я всегда солидарна со своим шефом. Работа такая.

Все расхохотались, даже Разумовский усмехнулся. Вот и отлично, не придётся отвечать, что я не просто солидарна с Владом, я вообще не понимаю, как весь этот ужас оказался на выставке…

— Стася опять тебя сватала? — с интересом спросила Тамара Алексеевна, и генеральный кивнул. — Я так и думала. Не зря она мечтала, чтобы ты пришёл! И между прочим, на твоём месте я бы задумалась на эту тему. Я, знаешь, хочу внуков.

Я начала краснеть.

— Мам, я разберусь, — в голосе Разумовского слышалась ирония. — И как-нибудь без Стаси и её жутких подружек.

— Ты уже лет десять никак не можешь разобраться с этим вопросом. Олеся, вы хоть повлияйте на него, что ли!

Всё. Кирдык. Кажется, моё лицо по цвету сравнялось со свёклой.

— Мама!

— Я уже тридцать с лишним лет мама. Хочу стать бабушкой!

Виктор заржал.

— Я как-то думал, что женщины не стремятся в бабушки, маскируют возраст и так далее… Дорогая, ты меня удивляешь!

— Я всегда была особенной! — заявила Тамара Алексеевна, задирая нос, и мне стало немного легче. Главное, чтобы ей не пришло в голову спросить, хочу ли я ребёнка от её сына.

С неё станется…

Тролли — они такие… тролли.

Разумовский заказал нам такси. Пробки ещё не рассосались, но в метро как раз был самый час пик, и босс величественно заявил, что лучше час сидеть в комфортной машине, чем тот же час нюхать чужую подмышку.

Ему нюхать чьи-то там подмышки совсем не грозило по причине роста, а я как-то привыкла уже…

Но ладно, такси так такси.

Когда я последний раз ездила в такси?.. Кажется, никогда. Ничего интересного, машина как машина, только перегородки между пассажирами и водителем нет, и от этого неловко.

— Как тебе выставка, Лесь?

Ещё один ценитель.

— Я уже говорила, что солидарна с вами.

Разумовский хмыкнул.

— Теперь можешь сказать правду.

— А это и была правда. Просто дипломатичная.

— Дипломатичная правда, значит… — протянул босс. — Хорошее выражение. Я запомню.

Да пожалуйста. Дарю. У меня этих выражений… полная голова.

Очень хотелось спросить, почему у них с сестрой такие странные отношения, но я же помнила, что Разумовский сказал мне в метро. Не лезть в его жизнь. Ладно, не буду.

— Олесь… — он вдруг пересел чуть ближе, взял меня за руку. — Извини, я был груб.

Да ладно, неужели?