Чудо

– О, да, – почти рев дикой кошки, – очень много футурологии. Точнее, вообще все, что только существует на всех языках. Нумерология и предсказания, астрология. Все о конце света. Сравнительные вероучения, теология, неотомизм, даосизм, конфуцианство. Очень много о религии, ересях, языческих религиях, древних верованиях, начиная с Месопотамии.

– Да, – сказал я, – впечатляет. Но не проясняет дела.

– Это не все. Далеко не все. Уже более десяти лет она всерьез увлеклась генной инженерией и изменением гена человека. Его базовых свойств.

– Но это запрещено.

– Вот именно. Генная нейробиология, генная цитология, химическая физика, новейшие исследования по мутации ДНК и РНК. О боже!

– Что еще?

– Три года назад сотрудника ее лаборатории привлекли к уголовной ответственности в связи с подозрением в опытах над людьми.

– Но?

– Но после тщательного расследования через три месяца отпустили. И обвинение было снято. Ничего не нашли. Оказалось, что лаборатория просто вела медицинскую деятельность для родственников своих сотрудников. Причем совершенно легально.

– Не сомневаюсь в этом.

– Да. Тут много всего. Дело было резонансным в Нидерландах.

– Я все пропустил.

– Ясно. И тем не менее. Это, к сожалению, все, что можно найти. Что мне еще посмотреть?

Над следующим вопросом я думал недолго.

– Посмотри, пожалуйста, компанию I Star Water Corp.

– Можно по буквам? Или по слогам.

– Ай-стар-во-тер-корп.

– Секундочку. – Вместо смешка последовало бессмысленное бормотание. – Компания принадлежит поровну одному физическому лицу и двум офшорам. Всем по трети. По офшорам мы быстро ничего не найдем, простите. А человек… Его зовут Михаил…

– Кулик?

– Да, как вы узнали?

– У меня тоже свои секреты.

Сказал я, и подумал, что появление Лазарева начинает приобретать смысл. Я было забыл, а теперь вспомнил, что Михаил Кулик был человеком Лазарева. Его скрытым от публики партнером по рискованным активам. Я узнал об этом случайно, когда помогал Лазареву с одним весьма щепетильным проектом. Обычно девять из десяти компаний, в которых участвовал Михаил, прогорали в первые несколько лет и уж точно не приносили прибыль. Но зато одна из десяти компаний становилась чудовищно успешной, покрывая расходы на все десять, принося еще и прибыль. Предсказать, какая из десяти выстрелит, было невозможно. Такова была бизнес-модель.

Если Лазарев тайно следил за инвестициями Кулика, то это означало одно из двух. Либо Кулик потратил на I Star Water Corp неоправданно много денег Лазарева, либо эта компания сулила огромное будущее, и Кулик решил скрыть это от старшего партнера. Но зачем все-таки действовать так странно, а не нанять аудиторов. Возможно, между партнерами наметился конфликт. Или причиной послужили какие-то экстраординарные обстоятельства.

С этими мыслями я не заметил, как мы заехали на горную дорогу. Разлом начинался на севере, в живописном Мегуровском ущелье, откуда выходил краем на абсолютно плоскую равнину и уже затем, через непроходимый лес, достигал подножия холма. Именно в горах рядом с ущельем команда Армстронг установила лабораторию для изучения Разлома, аргументируя это тем, что здесь проще крепить тросы и спускаться вниз. Это было логично, но теперь начало вызывать вопросы.

На очередном повороте горной дороги мы встретили блокпост, установленный здесь, судя по форме солдат, нашей частью.

– Я Борис Андреевич, – сказал я и показал свой пропуск.

– Здесь нельзя, простите, – ответил юноша в форме и отдал честь.

– Ну, вы же видите, что мы на машине из вашей части и здесь по распоряжению Кузнецова, – запротестовал я.

– У нас приказ никого не пускать без специального пропуска.

– Какого еще специального пропуска? Я сейчас позвоню Кузнецову…

– Простите, Борис Андреевич, – сказал юноша. – Боюсь, что это не поможет. Приказ не от Кузнецова.

– От кого?

– Не могу сказать.

Не могу передать словами, как меня бесят такие ситуации. Что я мог сделать? Обычно ничего. Но сейчас во мне, кажется, что-то сломалось.

– Ну, хорошо, – сказал я, натянуто улыбаясь, но стараясь быть максимально дружелюбным. – Назад машину поведу я. Меняемся.

Мой боец был сильно удивлен. На этот счет, кажется, у него не было четкой команды.

– Это приказ, – сказал я ласково.

Демонстративно приветливо я вышел из машины и по пути к кабине оценил блокпост. Всего два солдата. У каждого по автомату. Справа от дороги – обрыв, слева – резкий каменистый подъем, посредине – шлагбаум. Место выбрано удачно, но три невинных юнца, конечно, не в состоянии остановить старого хищника, когда он почувствовал запах крови.

– Ну, счастливо! – крикнул я по-свойски через открытое окно и завел двигатель.

Дорога была узкой, но я решил, что развернусь. Не пятиться же задом. Подъехав как можно ближе к шлагбауму, я резко взял влево, а затем так же резко назад, в сторону обрыва.

– Осторожно! – закричали сразу все трое.