Чтобы ахнули

— Значится, так. Придешь на станцию Беляево завтра в 10.00. У первого вагона в центр будет ждать человек. Пароль: «Номер моей очереди — девять, а у вас?» Человек ответит: «А у меня — сорок». Дашь ему конверт с сорока рублями, получишь коробку и бывай… Усёк?

— Усёк. А коробку проверять надо будет?

— А конверт твой надо проверять?

— Что вы, я человек честный…

— И у нас все путем, только подожди пять минут, пока человек в конверт заглянет. Если что, ты знаешь, где меня найти, усёк?

— Да, спасибо вам огромное.

— Бывай, пошел я, некогда мне тут.

На станции Беляево — толпы пассажиров. Все торопятся, деловито впрыгивают в вагоны. Толя пропустил несколько поездов, внимательно всматриваясь в каждого прохожего, но никто не останавливался и не подавал никаких знаков. Минут через десять Толя заметил издали лениво бредущего по платформе небритого мужика с рюкзаком. Мужик остановился возле первого вагона и посмотрел на часы. Сердце у Толи заколотилось. Он! А почему с рюкзаком? А вдруг вместо миксера у него в коробке окажется мусор? Или неисправный миксер. Да нет, вряд ли этот мужик — тот самый человек. Наверное, ждет кого-то. Толя нервничал, мужик смотрел себе под ноги и ждал. Толя оторвался от колонны, сделал шаг и пролепетал: «Здрасьте. У меня номер очереди — девять, а у вас?» Пароль сработал, мужик заглянул в конверт, после чего достал из рюкзака запечатанную коробку с нарисованным миксером и вручил Толе.

История закончилась счастливо. Отоваренное дитё отныне за обе щеки трескало воздушное овощное пюре и поправлялось.

А сколько на самом деле стоил миксер… да кто ж его знает.

«Жигули ВАЗ-21011»

В начале восьмидесятых годов автомобиль в СССР можно было купить по предварительной записи на предприятиях. Очереди на покупку потенциальные автовладельцы, сотрудники предприятий ждали годами. Обычно на весь коллектив предприятия, министерства или НИИ выделялось пять-шесть машин, профком рассматривал заявления, а партком и администрация утверждали список достойных. Горячие жители Кавказа, особо страждущие и нетерпеливые, бороздили авторынки в поисках своих железных «коней». Похлопывая по оттопыренным карманам, джигиты с восторгом осматривали отретушированные автомобили, не догадываясь, в каких переделках и скачках перепродаваемые «кони» могли участвовать.

Зина собирала чемодан. Стоял разгар июльской жары — пора летних отпусков. У семейства Линьковых впереди две счастливые недели в Гаграх у Зининых родителей. Завтра они с Левой сядут в поезд и вырвутся наконец из городской духоты. Счастье!

Требовательно прозвенел телефонный звонок, спугнувший с подоконника пару упитанных сизарей.

— Это квартира Линьковых? Вы, наверное, Зина?

— Да, а с кем я говорю?

— Это зампредседателя профкома Клавдия Васильевна Попова. — Басовитый голос выдавал его владелицу — наверняка крупная, курящая, властная женщина. — Зина, мы же с вами знакомы, помните, встречались на юбилее института? Тогда все наши мужчины Льву Ивановичу позавидовали: какая молодая и красивая жена…

Зина напряглась, вспоминая.

— Да-да, конечно, Клавдия Васильевна, я вас слушаю.

Профсоюзная деятельница торжественно забасила в трубку, что Зине и ее мужу… таинственная пауза… короче, им обоим подфартило.

— Понимаете, в институте такая ругань пошла, сотрудники чуть не передрались, а потом всплыла кандидатура Льва Ивановича, и все притихли. Понимаете, какая удача: все единогласно одобрили.

— Ничего не понимаю, Клавдия Васильевна. Что и куда одобрили Льва Ивановича?

— Зиночка, вы разве не в курсе? И Лев Иванович не в курсе? Весь институт неделю гудит как улей. Понимаете, нашему НИИ в этом году дали квоту не на пять машин, как в прошлом, а на шесть! Две «Волги», «Москвич», два «Запорожца» и «Жигули». «Волги», естественно, начальству. «Москвич» — главному консультанту. «Запорожцы» — ветеранам войны. А вот из-за «Жигулей» разгорелся дикий скандал. Чтобы прекратить междоусобицу, наш председатель профкома помянул Льва Ивановича, и все притихли.

— Почему? Он ничего не просил, мы никакого заявления не писали…

— Вот в том-то и суть! Ваш муж — ангел, а не человек. Он же у нас главный специалист, ветеран труда, а от предприятия никогда ничего, даже путевок льготных не брал, скромный наш, то есть ваш Лев Иванович.

— Да уж, из-за его скромности, у нас — ни дачи, ни машины, ни квартиры нормальной, тоже мне ценный специалист…

— Поэтому, дорогая, я вам и звоню, чтобы вы его правильно настроили, раз сам (!) председатель выдвинул кандидатуру Линькова. А то ведь Лев отмахнется, откажется. Будет, понимаете, идеологически неверно. Надо, чтобы именно Лев Иванович получил автомобиль — это единственный мирный выход из-за дополнительного авто, будь оно неладно…

— Я… не знаю, попробую его уговорить.

В тот же день Зина выдержала осаду.

— Я не хочу быть никому и ничем обязанным, заруби себе на носу! Как ты не понимаешь, Зиночка, я — независимый человек и прогибаться не намерен.