Что-то в воде

— Мне жаль, но вы сами это сказали — абсолютный приоритет.

— Мне нужно узнать, кто это. Мы должны сообщить его семье о случившемся. Я могу это сделать?

— Пока нет. Мы свяжемся с вами и разберёмся в деталях этого дела в кратчайшие сроки.

Сержант Килшоу по-прежнему не выглядел счастливым, но он знал, что ничего не может сделать. И всё-таки он снова сделал паузу, не желая уезжать, не получив какой-нибудь уступки.

— А что насчёт моего человека? — он указал на офицера, который стрелял в Джека. Другой член вооружённой команды уже изымал у стрелка оружие и бросал его в пластиковый пакет для сбора доказательств, чтобы потом провести обычное судебное расследование. — Будет запрос. Это закон.

— Не нужно, — послышался голос с берега; он говорил, нарочито растягивая слова. Джек медленно поднимался на ноги, с его испачканного в крови лица и шинели стекала грязная вода. Он не спеша подошёл к эксперту и улыбнулся. — Мне не причинили никакого вреда.

— Что? — Килшоу смотрел на тёмно-красное пятно, расползающееся на рубашке Джека.

— Он промазал, — просто сказал Джек.

Полицейский нахмурился.

— Что?

— Капитан Джек Харкнесс, — тепло произнёс Джек. Он пожал руку эксперта и одарил его лучезарной улыбкой. — Как я уже сказал, мне не было причинено никакого вреда. Собирайте своих людей и идите, сержант. Мы сами во всём здесь разберёмся.

— Он промазал? — повторил Килшоу, все ещё глядя на кровь, просачивающуюся сквозь синюю рубашку Джека.

— Да. Фактически на вашем месте я бы объявил ему выговор. Похоже, ему следовало бы больше практиковаться на стрельбище, вам так не кажется?

* * *

— Так куда оно ушло? — спросил Оуэн немного позже. Они втроём стояли у озера. Вокруг царила мёртвая тишина. Поверхность воды под чёрным ночным небом была спокойной и зеркально-гладкой.

— Думаю, туда, вверх, — Джек смотрел на небо, разглядывая низкие облака, окрашенные огнями Кардиффа в оранжевый цвет. Капли дождя начали падать на его лицо, смывая с него кровь и грязь.

— Ты хочешь сказать, что она умеет летать?

— Крокодил с реактивным двигателем. Она поднялась из воды, а потом мы потеряли её в темноте. — Джек посмотрел на свой револьвер, барабан которого был открыт, так что его можно было перезарядить. — Хотя я думаю, что ранил её.

— Значит, она снова сбежала, — Оуэн с отвращением пнул траву.

— Ты считаешь, что это то же самое существо, которое мы видели на рыбной ферме?

— Посмотри на тело, — Оуэн присел рядом с собачником. Он указал карандашом на зияющую в разорванной одежде и плоти рану. — То же самое было с охранником и Большим Парнем, их фактически разорвали пополам.

К ним подошла Гвен, которая звонила в Хаб с отчётом, стоя немного поодаль.

— Я рассказала Тош подробности. Она собирается решить вопрос с вывозом тела и с подходящей историей для полицейских.

— А что насчёт прессы? — спросил Джек. — Они скоро будут здесь повсюду.

— Она занимается этим. Она говорит, что разобраться с прессой и телевидением проще всего, потому что зверские убийства в парке — это одна из их любимых тем, и они поверят во всё, что угодно. — Гвен подавила дрожь при мысли о том, что искусство прикрытия Торчвуда состоит в постоянном утаивании их участия и «нормализации» происшествия. Это было то, что Гвен теперь почти считала само собой разумеющимся. Почти. Точно так же она с невероятной регулярностью становилась свидетелем жутких насильственных смертей с тех пор, как присоединилась к Торчвуду. Она с самого начала при поддержке Джека дала себе обещание, что никогда не станет относиться к этому равнодушно. И всё же вот она бесстрастно смотрит на выпотрошенное тело у их ног с такой же холодной, профессиональной отстранённостью, какую она, вступив в команду, улавливала у других, опытных членов Торчвуда.

Джек, как всегда, казалось, прочитал её мысли.

— Ты в порядке? — мягко спросил он.

Гвен пожала плечами и медленно выдохнула в холодный ночной воздух облачко пара.

— Я не знаю, Джек. Я ничего не чувствую. Меня немного тошнит — но, думаю, это из-за адреналина. Полагаю, через какое-то время ты привыкаешь к этому.

Джек указал пальцем на труп.

— Посмотри на него внимательно, Гвен. Это — настоящий парень. Он только что выгуливал свою собаку. Ему — что? — примерно двадцать пять — двадцать шесть лет. У него где-то есть мать, которая даже пока не знает, что потеряла его. Представь, что она будет чувствовать, когда у её дверей появится полицейский с новостями. Неважно будет, стал её мальчик жертвой вооружённого преступления, драки в каком-нибудь переулке, автокатастрофы или воздействия пришельцев — он всё равно умер.

Гвен оторвала взгляд от трупа и посмотрела на Джека.

— Что ты имеешь в виду?

— Это должно беспокоить тебя, Гвен. Ты достаточно часто говорила мне об этом — не забывай беспокоиться. Он был убит чем-то, чего мы не понимаем и не можем найти. И оно сделает это снова, пока мы не найдём и не остановим его. Это наша работа. Именно поэтому ты не должна оставаться равнодушной.

Она кивнула, закусила губу и отвернулась.

* * *

Дорога обратно к внедорожнику казалась очень долгой.