Что-то похожее на зиму (ЛП)

Бен бросил взгляд недоверия, прежде чем протолкнулся мимо него. О боже, он зол! Тим пошёл за ним в гостиную, ожидая под дверью и представляя, как Бен находит Джессику в окружении книг и записей.

– Это твоя машина на улице?

– Хах? – Джессика звучала совершенно потерянно, что было идеально. – Да. Мне нужно её переставить?

– Нет. Прости. – Теперь голос Бена звучал больше смущённым, чем злым, так что Тим вступил в разговор.

– На самом деле, – сказал он Джессике, – нам придётся доделать все завтра. Кое-что случилось.

Джессика запаниковала.

– Осталось всего два дня!

– Я знаю. Мы завтра всё закончим, обещаю.

Джессика собрала свои вещи и ушла, её лицо не покидало выражение ужаса. Ох уж эти скверные экзамены! Тим переживал бы из-за них, если бы у него не было денег Эрика, но сейчас он был сосредоточен на Бене.

Шиншилла танцевала у ног Бена, пока тот садился на диван. Она тявкала, привлекая его внимание, писая от восторга, но Бен был слишком опустошён, чтобы отвечать. Тим схватил бумажные полотенца, которые всегда держал поблизости, и прибрался, поднимая взгляд на Бена. Боже, хорошо было снова его видеть! Даже если он выглядел несчастным.

– Ты ведь не оставлял записку на двери Джейса? – спросил Бен. – И не просил никого это сделать?

– Нет, – Тим сел, выглядя обеспокоенным, – а что? Что случилось?

И всё разыгралось прямо как в его фантазиях. Ну, почти. Бен не бросился в объятия Тима, но пока они говорили, его злость была направлена только на Джейса. Тим захватил пару банок пива, чтобы помочь процессу, пока Бен становился всё более и более взволнованным. И затем всё пошло ужасно неправильно.

– Знаешь, если он собирался изменять мне, – сказал Бен, – он мог бы просто спросить. Я бы разрешил ему это, если бы он захотел. Мне плевать. В смысле, это было бы больно, но лучше, чем ложь. Это худшая часть, потому что заставляет меня задуматься, о чём ещё он врал. Не об изменах, а... – Голос Бена надломился. – Что, если он врал насчёт любви ко мне? Зачем ещё ему спать с кем-то другим?

Появились слёзы. Всего парочка, но как призрак рождественского прошлого, они вернули Тима обратно к той ночи, когда он наблюдал, как Бен плачет на его заднем дворе. Тот момент был самым низким в жизни Тима, и сейчас он проделал всё это снова. Бену было больно, и во всём этом виноват был он.

– Я заброшу пиццу в духовку, – пробормотал он, поднимаясь на ноги и чувствуя себя неустойчиво, пока выходил из комнаты. Он не мог видеть Бена таким, не хотел встречаться с этим лицом к лицу.

Оказавшись на кухне, он попытался взять себя в руки. Ущерб нанесён. Бену в любом случае будет больно, поверит он в ложь или узнает правду. Его злость могла сосредоточиться снова на Тиме, но боль останется. Сглотнув горький привкус вины, Тим решил пробиться вперёд.

Он принёс с собой в гостиную ещё пару банок пива, нуждаясь в выпивке так же сильно, как Бен. Даже алкоголь не позволял Тиму насладиться своей победой. Наступила ночь, и Бен был слишком пьян, чтобы ехать домой, так что Тим пригласил его остаться. Когда Бен, спотыкаясь, упал в его объятия, неуклюже подкатывая к нему, Тим почувствовал отторжение из-за того, что сделал, и отвёл Бена в одну из гостевых комнат. Затем он прошёл в свою собственную комнату, помогая Шиншилле залезть на кровать, прежде чем забрался под одеяла сам. Лёжа на спине, он смотрел в потолок, готовясь к очередной бессонной ночи.

***

Я могу сделать его счастливым.

Эти простые слова пронесли Тима через следующие три дня. Бен был занят экзаменами, и у Тима у самого было мало времени, но он наплевал бы на выпускной, если бы Бен хотел быть с ним. Он звонил Бену в любое время, когда мог, и однажды уговорил его на быстрый ланч. Тема Джейса никогда не всплывала, Тим слишком боялся поднимать её. Он молился, чтобы всё это было не зря, но, в конце концов, решил перестать мучиться из-за того, что причинил боль Бену, и сосредоточиться на своём убеждении.

Он мог сделать Бена счастливым. Намного счастливее, чем когда-либо получалось у Джейса. Если он делал Бена счастливым в их подростковом периоде, когда попытки Тима были недостаточными и неумелыми, то сейчас определённо намного лучше.

В субботу было адски жарко, и хоть Бен сказал ему по телефону, что будет занят, работая над своим тезисом, Тим всё равно позвонил и пригласил его к себе, поплавать. В ту же секунду, как Бен согласился, Тим занялся делом, вылавливая листву из бассейна, наливая в графин «Кул-Эйд» и проверяя в зеркале свой внешний вид. Он уже с намёком был одет в узкие плавки – нетто, чтобы Бен знал, какое у него достоинство – и уделил внимание своим волосам, пытаясь решить, уложить их гелем в беспорядочной причёске или оставить в естественном виде, раз они будут плавать. Он по-прежнему не принял решение, когда услышал, как Бен открыл входную дверь.

– Шиншилла, ко мне!

Тим побежал к заднему двору, подхватывая серебряный поднос с «Кул-Эйдом» и удерживая его, как официант. Он надеялся, что Шиншилла послушно будет оставаться рядом с ним, но вместо этого она напала на стопку полотенец и тащила одно из них прочь.