Что там, за калиткой?

–Лёлечка, милая! Я не просто дура тупая, я мерзавка, каких больше нет. Если бы ты знала, что я натворила.– Люська рыдала в голос.– Я ревнивая корова! Я тогда, когда с Саней познакомилась, от счастья чуть с ума не сошла. Мы с ним сразу начали встречаться, нас друг к другу как магнитом тянуло. Еле-еле дождались окончания института, чтобы пожениться. А тут, я однажды увидела, как он тебя через ручей на дороге на руках перенес. У меня в голове что-то лопнуло. Я три дня с ним не встречалась, ревела в подушку. А когда он, наконец, ворвался ко мне в комнату, я на него наорала. Саня ничего не понял. Понял только, что я в одном городе с тобой жить не хочу. Почему? Я ему никогда так и не сказала. Он взял распределение сюда, это я потребовала, чтобы мы уехали на край света. Здесь тетка моя жила, Клавдия Ивановна. Мы приехали, получили этот дом, работу. Я тетке рассказала про свою любовь, про свои страхи, про вас с ним. Она у меня ведьма. Говорит, надо наговор на тебя сделать, чтобы ты к нам дорогу забыла, а Сане приворотное зелье выпить, чтобы он про тебя забыл. Мы с ней так и сделали. А потом беды всякие пошли, разные. Тетка говорит, мол, зря мы с тобой связались, тебя нельзя победить. Рано или поздно ты все равно приедешь, и свое заберешь. А вот нам с ней несдобровать. У нее по ногам кровоточащие раны пошли, а у меня дети так стали болеть, я вся поседела в тридцать-то лет. А тебя тоже вон как "гавкнуло". Ты же всегда звонила и все рассказывала, а я после твоих рассказов не знала куда деться. Ведь это я во всем виновата. Я к тетке пошла, стала требовать, чтобы она назад все вернула. Пусть я лучше Саню потеряю, но так жить больше не могу. Она меня навек выгнала и калитку потребовала закрыть. Замок заговорила и велела повесить с нашей стороны. Видишь, какая, я? А ты нам подарки всякие, дети тебя как увидели, так только о тебе и говорят, Саня смеется, давно уже не слышала его смеха, баланс мне сделала, от позора спасла. Как же так, Лёля?

Я смотрела на нее, слушала и смеялась внутри себя, пока не поняла, что она верит, свято верит в то, что говорит. У нее за эти годы такое чувство вины выросло, просто до небес. Еще чуть-чуть и она "с катушек" съедет. Когда Люська перестала всхлипывать, я еще чуток помолчала и говорю таким серьезным усталым голосом:

–Что же ты мне сама не сказала? Еще тогда? В Москве? Я бы сама тебе зелье любое приготовила.

–А ты можешь?

–Конечно. Ты же всегда знала, кто я на самом деле.

–Знала. Все на курсе говорили, что стоит тебе с парнем поговорить, и все – он твой. А если тебе дорогу перейти, то жди беды.

–И как же ты после этого отважилась со мной связаться?

–Не знаю. Мне всегда казалось, что ты меня не обидишь. А я с тобой вот так поступила…

–Хочешь все исправить?

–А это возможно? Очень хочу.

– Слушай меня внимательно. Я тебе только один раз это скажу. Завтра уже ни за что не повторю. Запоминай с одного раза. Поняла?

–Поняла.

–Так вот, Люся. Физику ты учила? Учила. Надеюсь, помнишь ее основные законы. С какой силой ты давишь на стол, с такой же силой стол давит на тебя. Помнишь? Здесь тот же принцип. Вы с Клавдией Ивановной отправили грязные пожелания в мой и Санин адрес. До нас дошла только половина, а другая вернулась рикошетом к вам. Поэтому у вас начались беды и проблемы. Эта гадость оплела ваши души бетонной коркой. Чтобы это снять, тебе придется стараться всю оставшуюся жизнь.

Люська вся сжалась, я видела, что ей страшно до жути, но все равно продолжила самым серьезным и убедительным голосом: