Что там, за калиткой?

Мне было очень хорошо. Люська совсем поплыла. Я хотела отправить ее спать, но она отказалась наотрез. Сидела и смотрела на нас влюбленными глазами. Мы с Саней наперебой вспоминали свои детские шалости, как он мне полную голову песка насыпал, а я ему все карманы на рубашке оторвала, а его бабушка вручила мне иголку с ниткой и рубашку и велела пришить, как было. Как мы у нее утащили связку красного перца, а он оказался острым. Мы уже успели потереть носы и глаза этими же руками. Бабушка посадила нас в бочку с дождевой водой, и мы по очереди ныряли в нее с головой и орали во все горло. Наверное, мы бы могли так просидеть до самого утра. Но Ниночка сказала, что не может угомонить Ольку, тогда Саня безропотно встал и сам пошел укладывать дочь спать. Мы с Люськой остались одни за столом. Наступила тишина. Люська смотрела в свою тарелку, как-то отрешенно, словно думала совсем о другом.

–Люсь, а почему у вас на калитке висит амбарный замок? Что там, за калиткой?

Люська сразу встрепенулась:

–Там за калиткой моя тетка, Клавдия Ивановна, живет. А что?

–Кто?– я не поверила своим ушам.– Как зовут твою тётю?

–Клавдия Ивановна. А что?

– Почему же вы ее не пригласили?– у меня внутри все сжалось.

–Мы с ней поссорились, давно. Уже лет десять не разговариваем и не встречаемся.

–Люсь, да разве ж так можно? У тебя что, так много родных, что ты можешь вот так разбрасываться ими. Не разговаривать? Не встречаться?

– Слушай, Лёля! Скажи честно. Ты зачем приехала? Чтобы Саню забрать! Да?

–Ты в своем уме, Люсинда? Что ты такое говоришь?

–Я же вижу, как вы друг другу относитесь! Как он тебя ждал! Он тебя всегда любил и любит! Только о тебе и думает! Бывает, спрошу его о чем-нибудь, а он как не слышит, все думает о тебе.

–Ох, и дурочка же ты, Люська! Полная Балда! Да Санька, он же прямой как аршин. Он про два дела сроду думать не умеет. Если он гвозди забивает, то может только про гвозди думать, иначе руку разобьет молотком. Помню в институте, мне пришлось вместе с ним сопромат учить, он ни фига запомнить не мог. А знаешь почему?

–Почему?

–Он перед самой сессией с тобой познакомился. У него сразу мозги набекрень съехали. Ни о чем думать не мог. Он к тебе: "Как Вас зовут?", а ты ему: "Люсинда!"– гордо так. Он и сел, и – все. Тут курсовую сдавать надо, а у него одна ты на уме. Сидит перед зеркалом, учится галстук завязывать и ко мне пристает: "Слушай, а какую мне рубашку надеть? Люсинде какой цвет больше нравится?". Я ему: "Тебе курсовую по сопромату надо доделать! Какая Люсинда? У нее, между прочим, тоже сессия." Как врезала ему учебником по башке. Еле-еле сессию не завалил. Мне самой надо было тоже экзамены сдавать, а тут у Сани одна любовь на уме. Как он из института не вылетел, удивляюсь. А ты говоришь, он обо мне думает. Нет. Саня однолюб, он может только про тебя думать. Выброси свои страхи из головы и мне голову не морочь всякими глупостями. Поняла?– я стала закипать от возмущения.

–Так вы никогда вместе не были? Ну, как влюбленные?

–Ты о чем?– я даже сначала не поняла, а когда до меня дошло, я онемела. Вытаращила на нее глаза и как заору:– Ты полная идиотка! Дура тупая! Вот кто, ты!