Что такое жизнь?

Я считаю, что ключ содержится в известных фактах. Любая последовательность событий, в которой мы участвуем посредством чувств, ощущений и, возможно, действий, постепенно уходит из царства сознания, если одна и та же цепь событий часто повторяется одним и тем же образом, однако тут же возвращается в область сознательного, если при подобном повторении обстоятельства или внешние условия отличаются от всех предыдущих случаев. И даже тогда, по крайней мере поначалу, в сознательную сферу вторгаются лишь те модификации либо «различия», которые отличают новый случай от прежних, а потому обычно требуют «новых размышлений». Каждый из нас знает десятки примеров из личного опыта, и я не стану приводить их.

Постепенный уход из области сознательного имеет первостепенную важность для всей структуры нашей умственной жизнедеятельности, которая целиком основывается на процессе приобретения практики посредством повторения. Рихард Земон[48] обобщил этот процесс в своей концепции «мнемы», на чем мы позднее остановимся подробнее. Единичное переживание биологически незначимо. Биологическая значимость рождается лишь при обучении подходящей реакции на ситуацию, которая повторяется снова и снова, во многих случаях периодично, и всегда требует от организма одного и того же ответа. Из нашего личного опыта мы знаем следующее. После первых повторений новый элемент возникает в сознании как «уже знакомый», или, по терминологии Ричарда Авенариуса[49], «нотальный» (от лат. notus – известный). При частом повторении цепочка событий становится все более привычной и менее интересной, а реакции на нее – более надежными по мере ухода из области сознательного. Мальчик читает наизусть поэму, а девочка играет на фортепьяно сонату «почти во сне». Мы шагаем на работу по привычному пути, переходим дорогу в привычном месте, сворачиваем в переулки и занимаемся тому подобным, тогда как наши мысли заняты совершенно другими проблемами. Стоит ситуации отклониться от нормы – например, если дорогу перекопали в том месте, где мы обычно ее пересекаем, и нужно идти в обход, – это отклонение и наша реакция на него вторгаются в сознание, однако вскоре угасают, если отклонение постоянно повторяется. При встрече с изменяющимися альтернативами возникают бифуркации[50], которые могут зафиксироваться сходным образом. Мы сворачиваем по направлению к университетским лекториям или физической лаборатории в нужном месте, не задумываясь, при условии, что часто посещаем оба пункта назначения.

Таким образом, множество отклонений, вариантов ответа, бифуркаций и т. п. накладываются друг на друга, но лишь самые недавние остаются в царстве сознания – те, которые живая материя еще изучает или практикует. Метафорически выражаясь, сознание есть наставник, руководящий обучением живой материи, но позволяющий своему ученику самостоятельно заниматься тем, что он уже выучил. Однако хочу трижды подчеркнуть красными чернилами: это лишь метафора. Факт в том, что новые ситуации и вызываемые ими новые ответы озаряются светом сознания, в то время как старые и хорошо изученные – нет.

Многим сотням ежедневных поступков и действий требуется когда-то обучиться, причем с вниманием и осторожностью. Возьмем, например, первые попытки маленького ребенка ходить. Они лежат исключительно в области сознательного; исполнитель встречает первые успехи радостными криками. Когда же взрослый человек завязывает шнурки, включает свет, раздевается перед сном, пользуется ножом и вилкой… все эти действия, которым он когда-то с трудом научился, ни в коей мере не затрагивают его мыслей. Порой это приводит к забавным курьезам. Говорят, жена одного знаменитого математика обнаружила его в постели в темной спальне вскоре после того, как у них дома собрались гости. Что случилось? Он пошел в спальню, чтобы сменить воротничок. Однако сам акт снимания старого воротничка запустил цепь привычных действий в глубоко задумавшемся ученом.

На мой взгляд, такое положение дел, известное нам по онтогенезу умственной жизнедеятельности, проливает свет на филогенез бессознательных нервных процессов, вовлеченных в сердцебиение, перистальтику кишечника и т. п. В случае практически неизменной или регулярно меняющейся ситуации эти процессы хорошо отработаны и надежны, а значит, давным-давно покинули сферу сознательного. Здесь тоже встречаются переходные состояния, например дыхание, которое обычно осуществляется машинально, однако при изменении ситуации – скажем, задымлении или астматическом приступе – может трансформироваться и перейти в осознанную область. Другой пример – слезы при печали, радости или физической боли; пусть этот процесс осознанный, на него вряд ли можно повлиять умышленно. Известны такие комические казусы мнемической природы, как встающие дыбом волосы при испуге и прекращение слюноотделения при сильном возбуждении. Возможно, в прошлом эти реакции и имели какое-то значение, но для человека полностью утратили его.