Что такое Израиль

В Израиле, когда евреи стали большинством, а не меньшинством, религиозная нетерпимость усилилась и нападения на церкви и на христиан участились. Иногда нападающие мазали церковные ворота калом (как в Эфиопской церкви, в Иерусалиме), иногда рисовали на них свастики (в церкви на горе Сион), иногда дело оборачивалось поджогом (например, поджогом баптистской церкви в Рехавии). В 1984 году полиция арестовала большую группу «еврейских террористов», подкладывавших ручные гранаты в церкви и мечети. И хотя нападения совершаются немногими фанатиками, многие относятся к ним терпимо. Так, после поджога баптисты хотели отстроить церковь. Жители района наняли адвокатов и вели упорную борьбу, чтобы не допустить этого. Израильский парламент принял закон, запрещающий миссионерскую деятельность: любой христианин, проповедующий свою веру евреям, может оказаться в тюрьме, как апостол Павел. Министр по делам религий объяснил однажды, как узнать миссионера: «Если в какой-либо церкви прибавится прихожан, значит, священник занимается миссионерством. Тут мы его и вышлем». Дальше – больше. Законопроект Звили – Гафни – Лапида предусматривает тюремное заключение за «положительное упоминание» Христа, а также за владение Новым Заветом.

Израильские левые партии вынуждены заниматься защитой церкви, хоть это и не по вкусу атеистам и социалистам. Заодно приходится защищать и земельные угодья, принадлежащие церквам и монастырям.

Апофеозом религиозной и национальной нетерпимости было дело несчастной Терезы Ангелович, румынки, приехавшей в Израиль с мужем-евреем лет сорок назад, после Второй мировой войны. В Румынии она спасала мужа от гитлеровцев, затем, как Руфь, приехала с ним в Святую землю, вела обычный израильский дом, ее дети пошли в израильскую армию. Когда она скончалась, ее погребли на еврейском городском кладбище Ришон-ле-Циона. Вскоре раввины города узнали, что покойница не была еврейкой, и решили перенести ее останки за ограду. Дочь Терезы обратилась в суд. Пока суд разбирался, два фанатика из религиозной погребальной компании ночью вырыли ее тело и бросили его на мусульманском кладбище в Рамле, слегка засыпав землей. Через три дня собаки вырыли кости Терезы. По решению суда останки Терезы были возвращены в могилу. Фанатиков суд приговорил к году тюрьмы, и весь Меа-Шеарим поднялся на их защиту.

В древнем Израиле несчастная Тереза считалась бы израильтянкой, как Руфь, в любом нормальном обществе такая проблема не возникла бы, но тут речь идет об обществе безумном, как мартовский заяц. Ведь в Израиле нет даже кладбищ, где евреи и неевреи могли бы быть похоронены вместе – за исключением кибуцных.

Что было бы, если бы еврейские кости выбросили с кладбища в Смоленске, если бы еврею отказались бы сдать или продать дом в Бостоне, если бы подожгли или вымазали калом синагогу в Орлеане, если бы член немецкого бундестага предложил сажать в тюрьму евреев, сожительствующих с христианками, если бы по американскому телевидению выступили нацисты со списками изменников расы, продавших дома евреям? Но в сегодняшнем Израиле, угнанном, как самолет, самыми нетерпимыми религиозными кругами, подобные вещи случаются. С ними борется израильская левая, но, как мы вскоре увидим, с проигрышных позиций просвещенного рационализма.

Победа ислама не означала конца христианства в Святой земле. И по сей день можно увидеть замечательный православный праздник Схождения Благодатного Огня в Иерусалиме. В полдень страстной субботы православный патриарх Иерусалимский входит в погребальную пещеру, где покоилось тело Иисуса от Распятия до Воскресения, и там из камня исходит чудесный огонь и воспламеняет его лампаду. Тысячи верующих стоят в самой церкви и на близлежащих улицах Христианского квартала со свечами наготове. Как только выходит патриарх, свита зажигает свечи от его лампады, а от них – все прочие. За несколько минут огоньки занимаются по всей церкви и всему кварталу. А по улицам вышагивают под грохот боевых барабанов пионеры-скауты со знаменами, в беретах, с тамбур-мажором во главе.

Еще внушительнее эфиопский праздник Огня, потому что он происходит поздно вечером, в необычном месте, под бой африканских барабанов, и кажется совершенно немыслимым. Место праздника – крыша храма Гроба Господня – удивляет в любое время. На ней, за тяжелой дверью, стоят хижины и мазанки, как в Африке, посреди – купол часовни Истинного Креста, и вокруг гуляют абиссинские монахи в белых одеяниях и шитых кафтанах и служки в черном облачении. На Пасху эфиопы сооружают на крыше шатер и в праздник Огня усаживают там своего епископа, с мантией на плечах и короной на голове. В центре шатра бьют в тугие, в рост ребенка, ярко раскрашенные барабаны. Хороши собой абиссинки, и лица их кажутся совершенно библейскими в свете свеч и луны.