Что такое Израиль

Только тогда палестинские бароны поняли, какой глупостью была война с Дамаском: она усилила их главного врага, Hyp ад-Дина. В их стане вспыхнуло движение «Мир сейчас». Новоприбывшие рыцари были против, но без местных баронов у похода не было шансов, и короли приказали отступать.

Двадцать восьмого июля, на пятый день после прихода под стены Дамаска, крестоносцы пустились в обратный путь в Галилею. По дороге их продолжали атаковать арабские партизаны. Армия понесла большие потери, вся дорога из Сирии была завалена трупами людей и коней, и вонь стояла еще несколько месяцев. Но куда хуже был психологический результат отступления. До тех пор франки представлялись их соседям «неукротимыми», как герой рассказа Джека Лондона. Из Дамаска они вернулись укрощенными. Мусульмане увидели, что франков можно победить. «Легенда о непобедимых рыцарях с Запада, возникшая во время Первого крестового похода, рухнула. Мусульманский мир воспрял духом», – замечает Рансимен. Поход на Дамаск возвысил Hyp ад-Дина, Hyp ад-Дин возвысил Салах ад-Дина, Салах ад-Дин уничтожил Иерусалимское королевство.

Сходство с Ливанской войной видно во многом: Ливан, как и тогдашний Дамаск, был буфером между правителями Иерусалима и северной мусульманской державой, это была слабая страна, боявшаяся обоих соседей, в ней погиб миф о непобедимости воинов Иерусалимского королевства, она сплотила северных мусульман против Иерусалима, обе войны завершились благодаря активному движению за мир, которое вели палестинские бароны.

В обеих войнах заметен конфликт между местными палестинскими баронами, уже разобравшимися в ситуации, и более идеологизированными «иммигрантами» – первые возглавляли движение за мир, вторые толкали к войне. В результате война подготовила почву для грядущей катастрофы. Если уж принимать за данность сходство Израиля и королевства крестоносцев, сейчас мы живем в 1150 году.

Ливанская война напоминала Второй крестовый поход и по другим параметрам: это была война «по выбору», война, основанная на лжи. Израильское правительство говорило, что война ведется во имя защиты ливанских христиан-маронитов.

Будь оно так, можно было б простить ошибку, совершенную во имя благого дела, спасения припертого к стене меньшинства. Но пустая маронитская церковь, которую мы только что видели в Баниасе, показывает, что израильтяне не так уж пекутся о маронитах.

В поисках еще более веского доказательства можно проехать несколько километров на запад по северной дороге на Рош-ха-Никру. Вы увидите слева на холме церковь и руины деревни. Наверх ведет тропинка к маронитской деревне Икрит, занятой израильтянами 31 октября 1948 года. Жители не бежали и встретили израильтян дружелюбно. Это им не помогло. Через неделю, 5 ноября, военные власти приказали им покинуть деревню на две недели, пока в окрестностях продолжаются военные действия. Жители отправились в село Рама, но две недели растянулись навсегда – назад их не пустили. Ссылаясь на то, что их выманили из домов обманом, жители Икрит подали в израильский суд, и 31 июля 1951 года израильский суд постановил, что икритцы могут вернуться, потому что военные власти пренебрегли определенными формальностями при изгнании. Но власти не исполнили этого решения, а завершили недостающие формальности, и пока икритцы снова бегали по судам, в Рождество 1951 года, саперы израильской армии взорвали дома, а земли были конфискованы.

С тех пор время от времени заходит речь о вероломно изгнанных маронитах Икрита, проводятся демонстрации, сочувствующие собираются вместе с крестьянами на посадку плодовых деревьев на конфискованных землях Икрита (там я посадил свое первое дерево в земле Палестины), но власти не согласны на уступки: они боятся создать прецедент возвращения беженцев.

И действительно, Икрит не единственное село, жители которого были изгнаны уже после боев 1948 года. Неподалеку находится Кафр-Бир'ам, Кфар-Бар'ам древних, руины села и древней синагоги. В Галилее еврейское население сохранялось довольно долго, и весьма вероятно, что жители Кафр-Бирама – потомки прихожан синагоги Кфар-Барама. И они были выселены военными израильскими властями «на время», которое длится по сей день. Жители Кафр-Бирама нашли пристанище в Джише (Гуш-Халаве), где немало потомков иудеев. Подобная судьба постигла и крестьян из села Хисас, в районе Хуле. Они не бежали, поэтому их изгнали, придав «чисто еврейский» характер Хуле.

Итак, единственное маронитское село на территории Израиля было разрушено, его церковь оцеплена колючей проволокой, его улицы заросли чертополохом и колючкой, и все это несмотря на протесты, демонстрации, решения суда. После этого трудно поверить в искренность заявлений израильских лидеров, что война в Ливане была начата во имя защиты маронитов: Менахем Бегин, тогдашний премьер-министр, даже сравнил их положение с положением евреев во время Катастрофы, но жителей Икрита в родное село не вернул.