Что такое Израиль

Глядя на эти поселения, вспоминаешь слова Оскара Уайльда: эстетически безобразное не может быть этически справедливым. Поселенцы ощущают себя врагами среди врагов, на вражеской земле, с которой они никак не связаны. Чуждость и бессмысленность поселений очевидна: жители их по большей части уезжают на работу в Иерусалим по утрам и возвращаются лишь вечером. Такие поселения, как Гивеон и Эфрата, – «спальные пригороды» столицы, с ее искусственно вызванной дороговизной жилья, и причины их образования вполне прозаичны: в условиях безземелья, порожденного государственной монополией на землю, многие израильтяне вынуждены уйти в поселения, чтобы обзавестись домиком и садиком по ценам Нью-Джерси, а не Манхэттена. Поселения почти никак не связаны с окрестностями. Жители их не занимаются сельским хозяйством, гулять за воротами опасаются, ничего не покупают в своем районе.

Не во имя равноправия я привожу повсюду арабские названия, но потому, что они должны помочь путнику найти дорогу. Израильтяне Нагорья, как правило, не знают названий холмов и долин. Живущие в Иерусалимском коридоре и новых поселениях обыкновенно понятия не имеют даже о том, как называется вади возле их дома, холм напротив него. Их оторванность от местности близка к городской.

Уже упоминавшийся нами в связи с пещерой Св. Харитона Эли Люксембург, автор романа «Десятый голод», правый националист, так описывает типичное поселение – Гивеон:

…они живут в бывшем лагере Иорданского легиона, как в крепости осажденной: обнеслись заборами из колючей проволоки, поставили вышки с пулеметами, на воротах – солдаты пограничной охраны. Всю ночь обшаривают окрестность голубые прожекторы, носятся джипы патрульные, а все мужчины местные разбиты по парам и тоже дежурят с карабинами. Шура без пистолета никуда не выходит, не выезжает.

Если большинство поселений привлекает безземельных израильтян, которые не видят другого выхода из городской тесноты, то более удаленные от Иерусалима колонии возникли на идеологической основе. Они зачастую связаны с национально-религиозным движением Гуш эмуним (Союз верных). Они так же оторваны от своей местности, но исполняют роль местного раздражителя, как, например, поселенцы Элон-Море, занявшие гробницу Иосифа в Наблусе.

В некоторых из них возникла мелкая промышленность, существующая благодаря щедрым кредитам и субсидиям. В религиозных поселениях доход приносят иешивы[29] и школы по изучению еврейского Закона, которым охотно помогают из-за границы.

К внешнему миру поселенцы непримиримо враждебны. Как-то, задержавшись на горе Гаризим в канун субботы, мы искали ночлега и заехали в новое поселение Браха, куда ведет грунтовая дорога с вершины горы, от руин храма самарян. У въезда в поселение нас остановили солдаты-резервисты, проводившие здесь весь срок службы. Они охотно предложили нам переночевать в их бараке, но сказали, что сперва нужно договориться с поселенцами: они хозяева. Мы пошли по темной улице меж бетонных кубиков с припаркованными возле них машинами к дому секретаря Брахи. «У нас посторонним делать нечего, – отрезал секретарь, высокий поселенец в кипе. – Ничего страшного. До Иерусалима всего пятьдесят километров. Езжай осторожно и доедешь».

И, надо сказать, это нас не удивило. Даже в субботний вечер поселенец может прогнать семью с детьми. Не удивило потому, что однажды, до этого эпизода, мы забрели в поселение Текоа, к югу от Иерусалима, по тропе, ведущей от развалин лавры Св. Харитона. В Текоа нас приветливо встретили пожилые солдаты-резервисты (милуимники), поставили на огонь финджан с кофе, принесли холодной воды. Не успели мы пригубить кофе, как прибежали поселенцы и закричали на солдат с сильным русским акцентом: «Что вы тут кофе с ними распиваете?! Вы должны проверить у них документы и выставить их с нашей территории!» Я подумал, это новые иммигранты, всего боятся, и заговорил с ними по-русски, чтобы успокоить. Но это только дало им возможность выразить свои чаяния на родном русском. «Посторонним вход воспрещен!» – заорали они и прогнали нас, не дав отдохнуть.

Если уж поселенцы так недоброжелательны к евреям, понятно, как они относятся к палестинцам. Вот заголовки газетных статей: «Поселенец убил из автомата верблюдов бедуина», «Поселенец застрелил девочку в Шхеме», «Поселенец открыл огонь по проходившей мимо машине», «Поселенцы учинили массовое убийство в медресе Хеврона», «Поселенцы сожгли базар» и т. д.