Душа даже самого одаренного человека может быть поражена духовной болезнью. В конце концов, какая разница, чья это душа: гениального писателя или портового грузчика?! Страсти всюду действуют одинаково, разве что художнику надо быть особенно настороже, ибо обостренно чуткая и впечатлительная его душа может легче души «простолюдина» поддаться на зов страсти. Да, гении тоже болеют, и душа у таких людей нуждается в той же благодатной защите, что и любого человека. Рерихи, как ранее Толстой, эту защиту отвергли. Почему же духовная болезнь в их душах должна была протекать как-то иначе, чем в душе запойного крестьянина или неискреннего монаха?
Но когда эта болезнь стала опасной для окружающих, когда они стали износить из своих душ слово, отмеченное не Христовым духом, Церковь должна была предупредить всех православных о небезопасности взглядов семьи художников: любое поклонение твари вместо Творца есть отречение от Бога, а вытекающее из этого отречения заигрывание с оккультными духовными силами чревато серьезнейшими опасностями и для самого увлекшегося человека, и для тех, кто живет рядом с ним.
Не Определением Собора эти люди отлучены от Церкви, но своими собственными действиями они противопоставили себя всем христианам.
Если бы Рерихи просто вышли из Церкви и создавали свое учение, не маскируясь под христиан, – богословы могли бы вести с ними дискуссию, но Церковь как таковая никогда не вынесла бы решения об их отлучении. В конце концов, в мире немало нехристианских философских систем, но это не означает, что есть такое же множество церковных прещений, направленных против них. Очевидно, например, что философия Ницше носит антихристианский характер. Но он не анафематствован. Очевидно также, что нерелигиозной, а значит, и нехристианской, является система Фрейда – но и здесь нет речи о церковном отлучении фрейдистов.
Анафема не возглашается посторонним. Лишь если люди, считающие себя членами Церкви, вдруг начали принимать эту идею и даже проповедовать ее как вполне христианскую – Церковь должна предупредить: это не мое! <…>
Осознайте свое действительное положение и, поняв его трагичность, уже с предельной ответственностью сделайте свой выбор: Вы с христианами или с оккультистами. Только делая этот выбор, не забудьте обратиться ко Христу. Помолитесь Ему: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешнаго».
Архимандрит Рафаил Каверин). Об анафеме
Вопрос о церковной анафеме вызывал и вызывает в наше время непонимание и недоумение, а в кругах либерально настроенной интеллигенции протесты и возмущения. Гуманисты считают анафему темным пережитком темного средневековья, волной жестокости, которая докатилась до наших дней; а теософы видят в анафеме костры аутодафе для инакомыслящих. Надо выяснить, что представляет собой анафема, почему Церковь – это воплощение Божественной любви и милосердия – в определенных случаях произносит публичное и всенародное отлучение тех, кто формально считаются православными христианами, но борются против ее догматического учения. А ежегодно, в первую неделю Великого поста, Церковь подтверждает анафему умершим еретикам.
Мы говорим о догматах, но надо помнить, что Церковь – единый живой организм, и хотя догматическая чистота является главным критерием Православия, но в Церкви все органически и неразрывно связано друг с другом: вера, каноника, Таинства, Богослужение, символический язык ритуалов, дисциплинарные правила и т. д. Здесь действует аксиоматический закон: вне живого организма нет жизни.
Основой спасения является воссоздание в душе человека образа Божьего – образа Христа Спасителя, силой божественной благодати. Эта сила, действующая в Таинствах Церкви, в богослужениях и молитвах, преобразует личность человека, осуществляет его богоподобие, соединяет его с Божеством, в втором заключена абсолютная и вечная жизнь.
Догматы – это умозрительная икона Божества, это формулы, заключающие в себе непостижимые для рассудка духовные величины, это подвиг и послушание веры, которая в вечности обратится в реалию и очевидность, это истина, которая предстанет как жизнь. Догматические формулы являются формой бытия в духовном мире.
Христос невидимо пребывает в Церкви, и посредством включения в церковную жизнь образ Христа созидается в душе человека. Ложный догмат, ложное вероучение – это подмена образа Христа другим ликом, это искаженное представление человека о Боге, это необратимая потеря живого и реального Христа в вечности. Поэтому святые отцы были особенно чутки к догматической чистоте вероучения и так непримиримы к ересям и модернистическим извращениям. Для современного человека такая непримиримость может показаться суровым интеллектуальным ригоризмом, но на самом деле это было любовью к Христу как Центру жизни и благоговейным страхом, порожденным любовью, страхом потерять Христа, заменить Его ложным ликом, а ложным – значит темным и иллюзорным.