Что смешного

– Нет, все не так,– не согласился второй завсегдатай. – Ты, наверное, путаешь с тем, где играл Джордж Лэзенби, он играл Бонда только один раз в том фильме… Как он назывался?

Дортмундер направился в другой конец бара, где Ролло, бармен, без устали тер одно и то же место на барной стойке, как будто был уверен, что в какой-то момент появится джин. В это время заговорил третий завсегдатай:

– «Секретная служба его величества».

Второй завсегдатай нахмурился, когда Дортмундер уже подходил к барной стойке:

– Разве это был не Тимоти Дэнтон?

Третий завсегдатай нахмурился ему в ответ:

– Какой Тимоти?

– Дэнтон. Который вежливый.

– Нет, нет,– не согласился первый завсегдатай. – Этот фильм был намного раньше, кроме того, речь идет о лазере, не Лазенби, лазер – это такой свет, который может разрезать тебя пополам.

Третий завсегдатай очень удивился.

– Это свет?

– И он зеленый.

– Ты имеешь ввиду «Звездных войн», видимо?– предположил второй завсегдатай.

– Ролло,– позвал Дортмундер.

– Да забудьте вы о «Звездных войнах»,– опомнился первый завсегдатай. – Мы говорим о лазере, который зеленый. Тот плохой герой вроде был Доктор Нет?

– Доктор «Скорее всего» Нет,– пошутил его собеседник. В толпе всегда найдется какой-нибудь шутник.

– Ролло,– снова позвал Дортмундер, и Ролло потихоньку начал приходить в себя, перестал тереть одно и то же место, обратил свой взор на Дортмундера и сказал:

- Две ночи подряд. С таким успехом можешь стать и завсегдатаем.

– Скорее всего нет,– эхом повторил Дортмундер за шутником. – Но сегодня побуду им. Только я и второй любитель бурбона. Ролло всегда узнавал своих клиентов по напитку, и он верил, что это такой способ сблизиться с клиентом.

– Рад вас видеть,– искренне сказал Ролло.

– Мы встречаемся только вдвоем, так что задняя комната не понадобится.

– Вуди Аллен когда-нибудь играл Джеймса Бонда?– никак не мог успокоиться третий завсегдатай, который вечно запутывался в версиях.

– Думаю, играл,– сказал второй завсегдатай, показывая всем один из тех самых невероятно редких моментов, когда он в чем-то сомневался.

– Хорошо,– ответил Ролло и пошел подготавливать поднос, ставя на него два стакана со льдом и полную бутылку с этикеткой, на которой было написано «Амстердамский ликероводочный магазин – наш собственный бренд». – Пейте на здоровье,– сказал он и подтолкнул поднос.

– Спасибо.

Дортмундер развернулся, в руках поднос, он уже было собирался направиться к диванчикам справа, как в дверях бара появился Келп. Он вошел, увидел Дортмундера, осмотрел зал и указал на диванчики рядом с ним, те самые, где они сидели вчера – именно вчера!– Дортмундер и тот самый бывший коп-преследователь.

Неужели на те самые диванчики? Ладно, чем дальше от фанатиков Бондианы, тем лучше. Дортмундер пожал плечами. Ладно.

Когда они уселись друг напротив друга, и их стаканы были наполнены, Келп начал беседу:

– Все дело в этом копе.

– В точку. Джонни Эппик по найму.

– И что из этого является именем?

– Первая половина.

– Значит раньше он работал копом,– предположил Келп,– а теперь он личный следопыт.

– Или кем бы он там не был. Он сейчас работает на богатого дядю, который хочет, чтобы ему достали очень ценный, тяжеленный золотой шахматный набор, который, по счастливой случайности, хранится в стальной камере банка в центре.

– Забудь об этом,– сразу же отрезал Келп.

– Хотелось бы,– вздохнул Дортмундер. – Вот только у него есть компрометирующие меня фотографии.

– О, да?– Келп заинтересовался. – И что, он собирается показать их Мэй?

– Нет, не такого рода фотографии,– покачал головой Дортмундер. – Такие фото, которые он может показать полицейским, которые еще не вышли на пенсию.

– Ох. – понимающе кивнул Келп. – В Майами будет хорошо, особенно в это время года.

– Я подумывал о Чикаго. Вот только и Эппик тоже об этом подумывал. Он говорит, что он с помощью интернета и своих дружков копов найдет меня где угодно, и я склонен ему верить.

– И сколько у тебя времени?

– До моего ареста, суда, залога и поездки на север? Дортмундер пожал плечами. – Немного времени я могу потянуть, наверное. Но Эппик зависит от клиента, а парень, на которого он работает,– старый и больной, и поэтому он не заинтересован в долгосрочных планах.

– Пф. Келп покачал головой. – Не хотелось этого говорить, но лучше ты, чем я.

– Да что тут говорить,– снова вздохнул Дортмундер,– ты и так уже вовлечен в это.

Келпу это совсем не понравилось.

– Вы что, говорили об мне?

– Он и так о тебе уже все знает,– ответил Дортмундер. – Он, наверное, знатно покопался в моей истории. Вчера вечером, когда он отсюда вышел, он показал на тебя и сказал: «Передавай привет Энди Келпу». И он знает про Арни Олбрайта. Он про нас всех знает.

– Мне это все не нравится,– поморщился Келп. – Мне не нравится даже тот факт, что твой друг Эппик думает обо мне.

– О, так вот оно как уже?– почти возмутился Дортмундер. – Теперь он вдруг стал моим другом?

– Ты знаешь, что я имею в виду.

– Теперь уже не уверен.

Келп снова осмотрел зал, как будто пытаясь найти более безопасное местечко.