Что, если мы поверим

или напрасно стараться

или заставить тебя остаться

словно в темноте бреду

ищу тебя в аэропорту

ты мой рай в аду

Я всегда думала, что он поет про какую-то девушку, и то, что эта песня про отца, с которым он встречался по всему свету, но нигде толком не мог с ним побыть вместе, я поняла только сейчас.

– А у тебя? – спросил Скотт. – Какие у тебя родители? Классные, должно быть?

– Они очень хорошие, да. И у меня есть еще две сестры. Мама и папа сделают все для нас.

– Младшие или старшие?

– Лив на три года старше, Мейзи – поздний ребенок. Ей скоро будет четырнадцать.

– Вы хорошо ладите?

– Да, нормально. Раньше ссорились каждый день, но с тех пор, как уехала учиться, по ним очень скучаю. – Я немного помолчала. – У тебя нет братьев или сестер, верно? Я имею в виду, кроме твоих сводных.

– У меня семь братьев! – сказал Скотт. – И все старшие. – Он подождал пару секунд и затем засмеялся: – Ты не знала? Ты же все про меня знаешь.

– Ты прикалываешься, что ли?..

– Как можно, Хоуп! – Скотт лыбился во весь рот.

– Значит, все-таки прикалываешься.

Скотт усмехнулся и пожал плечами.

– Это нечестно!

– Ровно наоборот! Нечестно – это когда ты почему-то все обо мне знаешь, а я о тебе – ничего.

– Я ничего о тебе не знаю, – ответила я не раздумывая, но тут же прикусила язык.

– Верно, – упавшим голосом подтвердил Скотт.

– Прости, я…

– Нет-нет, я просто шучу, теперь я о тебе знаю. И да, у меня нет родных братьев или сестер.

Я стиснула зубы, чтобы не выругаться. Как мне всегда удается повернуть разговор таким образом, что он тут же неожиданно и неприятно заканчивается?! Мы продолжали идти рядом, но Скотт больше не смотрел в мою сторону. Я решила взять быка за рога.

– У тебя, в прошлую пятницу, – начала я осторожно, – я что-то не так сделала?

– Нет, – ответил Скотт. – С чего ты взяла?

– Ну, так… У меня создалось впечатление, что все как-то странно закончилось.

Как и сейчас. Но я этого не сказала.

– Правда? – переспросил Скотт, и это прозвучало с таким спокойствием, что мне захотелось закатить глаза.

– Да, я не знаю…

– С моей стороны было невежливым взять и выпроводить тебя. Прости. Но мне нужно было… закончить одно дело.

«Какое дело?» – так и хотелось спросить, но не стала. Я обладала достаточной чуткостью, чтобы понять, когда кто-то не хочет продолжать разговор.

– Так между нами все в порядке?

– Да, все в порядке.

Я ненавидела это. Когда оставалось просто кивнуть и довольствоваться ответом.

– Уже недалеко, – произнес Скотт, после чего наша беседа, к моему сожалению, приняла совсем поверхностный характер. Мы обсуждали сложность маршрута, дела в университете… Мне было бы интереснее послушать еще о его родителях. О жизни в Лос-Анджелесе, о причинах возвращения Скотта в Ванкувер. Но я больше не осмелилась.

Мы поздоровались с несколькими туристами, которые попались нам навстречу. Я наблюдала за их реакцией, но ни по одному не было заметно, что они узнали Скотта, хотя все смотрели ему прямо в лицо и были примерно нашего возраста. Это просто невероятно, и в то же время я сама часто забывала о том, кем Скотт на самом деле являлся.

Когда мы наконец добрались до скалистого подъема, это уже не имело никакого значения. Лес вокруг поредел, открывая вид на Белкарру и одну из бухт Индиан-Арм. Куорри-Рок возвышалась над поросшими лесом склонами, в послеполуденном солнце они отливали золотом. Воды залива были глубокого синего цвета и гладкими, как стекло. Дип-Коув расположился где-то справа от нас, спрятанный за пестрыми кронами деревьев. В этот момент мы были единственными туристами на этой огромной скале. Гладкость камня, на котором мы стояли, в который раз завораживала меня. Куорри-Рок казалась искусственно созданной, но эта точка обзора была такой же первозданной, как и окружающая местность.

– Вау, – прошептала я, глядя через залив на горные вершины напротив. – Я давно здесь не была и уже забыла, как тут красиво.

Скотт подошел ближе, и я это почувствовала.

– Невероятно, правда? Иногда я спрашиваю себя, как такие места вообще могут существовать.

В ответ я только кивнула, не хотелось нарушать эту невообразимую тишину. Мы просто стояли рядом и наслаждались видом. Я нащупала в рюкзаке бутылку с водой. Мы уселись на край скалы. Камень был теплым от солнца. Ближе к вечеру оно уже почти не грело, но мне не было холодно в одном тонком свитере. Согнув ноги в коленях, я обхватила их руками и оперлась на них подбородком.

Через какое-то время я повернула голову. Скотт смотрел вдаль так же зачарованно, как и я несколько секунд назад.

– Мне хочется остаться здесь навсегда.

– Мне тоже, – пробормотал Скотт.

И посмотрел мне в глаза, коротко, потом резко опустил взгляд вниз. До кончика моего носа, к моим губам, и через мгновение он снова смотрел мне в глаза, и в этот момент меня охватило совсем другое желание. Которое Скотт, похоже, не разделял, потому что быстро отвел взгляд. Я сделала то же самое и еще крепче обняла колени руками.

– Знаешь, что меня очень расстраивает? – не поворачивая головы, Скотт задал вопрос.

– Нет, – пробормотала я. – Что же?