Чистый nonsense

Delirious Bulldogs; – echoing calls
My daughter, – green as summer grass; —
The long supine Plebeian ass,
The nasty crockery boring falls; —

Tom-Moory Pathos; – all things bare, —
With such a turkey! such a hen!
And scrambling forms of distant men,
O! ain’t you glad you were not there!

Пародия на Теннисона – «К Эдварду Лиру, путешествующему по Греции»

Псы делиричны; эха стон
Дочь кличет, – зеленее трав;
Лежит Плебей, лицо задрав,
Посуды препротивный звон;

Том-Мури Пафос; – все наги, —
С такою курой! с индюком!
Вдали мужчины – смутный ком,
О! жаль, там вашей нет ноги![8]

Imitation of The Olden Poets

Time is a taper waning fast!
Use it, man, well whilst it doth last:
Lest burning downwards it consume away,
Before thou hast commenced the labour of the day.

Time is a pardon of a goodly soil!
Plenty shall crown thine honest toil:
But if uncultivated, rankest weeds
Shall choke the efforts of the rising seeds.

Time is a leasehold of uncertain date!
Granted to thee by everlasting fate.
Neglect not thou, ere thy short term expire,
To save thy soul from ever-burning fire.

Подражание поэтам старой школы

О время, ты горящая свеча!
Не мешкай, муж, покуда горяча:
Не то сгорит, растает без следа,
Тогда дневного не начать тебе труда.

О время, добрый плодородный грунт!
Обильный сбор твой увенчает труд:
Но в поле неухоженном сорняк
Задушит всякий благородный злак.

О время, займа ненадёжный срок!
Его тебе отмерит вечный рок.
Единого не трать впустую дня —
Душа избегнет вечного огня.

* * *

Oh! Chichester, my Carlingford!
O! Parkinson, my Sam!
O! SPQ, my Fortescue!
How awful glad I am!

For now you’ll do no more hard work
Because by sudden pleasing-jerk
You’re all at once a peer, —
Whereby I cry, God bless the Queen!
As was, and is, and still has been,
Yours ever, Edward Lear

О! Чичестер, мой Карлингфорд!
О! Паркинсон, мой Сэм!
О! Я пою, мой Фортескью!
И счастлив я совсем!

Ведь не грозит тяжёлый труд
Счастливцу, коего зовут
Лорд, пэр и мой кумир, —
Кричу я: – Королеве честь!
Как был, так буду, так и есть
Ваш верный, Эдвард Лир

* * *

She sits upon her Bulbul
Through the long long hours of night —
And o’er the dark horizon gleams
The Yashmack’s fitful light.
The lone Yaourt sails slowly down
The deep & craggy dell —
And from his lofty nest, loud screams
The white plumed Asphodel.

Присела на Бюльбюле
В томительной ночи —
Над тёмным горизонтом
Яшмак струит лучи.
И одинокий Йогурт
Плывёт не по воде,
И Асфодель, весь в белом,
Кричит в своём гнезде.

* * *