Чистоземельщик (СИ)

Я всегда. С самого первого раза -- как тогда, тёмной осенней ночью, когда пришёл к интернату и уставился на оконную решётку медизолятора. Отец ушёл на дежурство, а весь посёлок, вдоволь нагудевшись пересудами, заснул под знобкую морось дождя. Но сквозь него я словно услышал зов -- тягостный, просящий. Может, это маялся Пугало -- опозоренный, пойманный и лишённый своей мечты. А может, подумал я тогда, просто интуиция привела меня к интернату. Сейчас-то точно знаю, что вовсе не интуиция -- я должен был пройти испытание.

В окне изолятора появился слабый свет -- такой бывает от болотных гнилушек.

Раздалось хныканье -- совсем детское. Даже не поверил сначала, что здоровенный Пугало может так гнусеть -- тоненько, жалобно. Но когда он позвал свою маму -- пьяницу и шалаву -- я признал Вовкин голос.

Ага, ему страшно. А мне -- забавно до жути. К тому же вовсе не в моих интересах, если Пугало загремит в другое место, к примеру, в колонию для несовершеннолетних. Потому что придётся расстаться с нашим схроном. Точнее -- моим...

Меж тем огромная тень -- до самого потолка -- заслонила свет. Пугало завопил в полный голос. И вдруг крик оборвался, перешёл в хрип.

- Мразь! - мелькнуло в голове.

Чьи были эти слова? Уж точно не мои, так как в эту минуту я думал о схроне.

А когда понял, чьи -- вот тут-то пожалел обо всём разом: о сговоре с хулиганом, о жадности и трусости, которые тогда буквально разрывали меня.

Гигантский сгусток мрака, темнее самой ночи, возвышался перед самым моим носом. От него тянуло холодом и тленом, а ещё беспощадной злобой. Каждая клеточка тела заныла в предчувствии смертных мук. И я так ясно представил свою могилу рядом с маминой. Прямо ощутил запах земли, почувствовал ногами осыпавшийся край ямы, в которую скоро лягу. Но не мог даже пошевелиться от ужаса.

- Эй, кто тут? - раздался голос старшего воспитателя, который ещё и выполнял обязанности ночного сторожа. - Срань господня! Что за чертовщина?!

Мрак рассыпался, улёгся угольными тенями на земле, по которой метался слабенький луч фонарика.

- Журавлёв? Ты что тут делаешь? - крикнул сторож.

Я рукой заслонился от света и бросился бежать. Скорее, скорее прочь! Пусть Пугало, пусть этот воспитатель, но только не я!

Никто -- ни я, ни старшой -- не знали, что за всеми событиями наблюдал придурочный малец из окна второго этажа.

Зато это знал кто-то ещё...

Я был трижды не виноват в смертях Пугало и малохольного пацана, который попытался уверить ментов-атеистов в том, что Вовку погубила ведьма.